Генерал Кутепов

Евразийцы тоже вскоре попали в ГПУ. Они ввели в свой круг Александра Алексеевича Лангового, который был соответственно подготовлен в контрразведывательном отделе. Он был интеллигент, сын профессора медицины, добровольцем воевал в рядах красных, награжден орденом Боевого Красного знамени. Сестра Лангового к тому же служила в ЧК. Ланговой стал руководителем евразийской секции "Треста" и, побывав в Варшаве, где встречался с Артамоновым, завязал первые контакты с эмиграцией.

Весной 1924 года через эстонскую границу в Россию прибыл товарищ Арапова Мукалов. Он побывал в Москве, съездил в Харьков. Ему организовали встречи с подставными командирами воинских частей. Он был доволен поездкой и поверил в силу тайной организации.

Вскоре Якушев пригласил в Москву Арапова, познакомил его с Ланговым, и тут вспыхнул настоящий фейерверк изобретательности чекистов. На заседании евразийской секции присутствовали увлеченные сторонники евразийства (сотрудники ГПУ), которые выступали за российские интересы и православные традиции. Ланговой предсказал дальнейшее развитие страны как советской монархии.

Для Арапова слышать это было удивительно. Он помнил Москву по 1918 году, когда его, гвардейского офицера-фронтовика, большевики держали в Бутырской тюрьме. Тогда .казалось, что назад возврата не будет. Но теперь его окружали милые русские люди, прозревшие и готовые служить Родине.

Арапов был растроган и легко проглотил чекистскую наживку. Может быть, у него больше не было таких приятных минут. Блудный сын вернулся домой, и здесь не забыли его, он был своим.

Контрразведывательный отдел закрепил его впечатления встречами с генералами Зайончковским и Потаповым. Евразийство тесно соединялось с "Трестом". В Берлин Арапов вернулся полностью очарованным. Храбрый офицер, расхаживавший под артиллерийским обстрелом с преспокойным видом, здесь уступил острому чувству патриотизма и отверг все доводы разума.

Савицкий отмечал: "С ним (Якушевым. - Авт.) свел евразийцев и, в частности, в числе других, меня - в 1923 г. в Берлине П. С. Арапов. Его с Якушевым связал Артамонов. Якушев казался умным, но совершенно "непрозрачным" человеком. Он и развертываемые им перспективы проникновения евразийства в Россию нас интересовали, но мы, конечно, отнюдь ему не доверяли. Арапов же был горячим пропагандистом сотрудничества с ним".

В 1924 году пятого ноября Якушев и Потапов приехали в Париж и были приняты великим князем Николаем Николаевичем. Они просили 25 миллионов долларов на организацию восстания и убеждали, что через полгода большевиков не станет. У великого князя денег не было. Он посоветовал им обратиться к российским промышленникам. Но и промышленники ничего не дали и отказались брать взаймы у иностранных банков.

Якушев и Потапов хотели встретиться с Кутеповым - не удалось.

Для ГПУ Кутепов представлял особый интерес, ибо небольшие группы его боевиков по два-три человека легко проходили через границу для разведки и террористических актов. К тому же РОВС был связан с разведками соседних стран. На Кутепова надо было выйти во что бы то ни стало.

В следующий приезд в Париж Якушев взял с собой Марию Владиславовну. Их беседы втроем расположили генерала к "Тресту", повторив ту же психологическую канву, по которой уже проследовал Арапов. Кутепов согласился стать представителем "Треста" в Париже, сохраняя при этом полную самостоятельность в действиях. Должно быть, он надеялся, что в конце концов вернется в Россию и помогут ему в этом прежде всего не боевики-офицеры, а неведомые простые люди, которые виделись ему за полузагадочным "Трестом".

Если бы Кутепов располагал деньгами, он бы поделился с Якушевым. Но больших денег не было.

Постепенно сводились в одну точку Кутепов, евразийцы, ГПУ.

В 1925 году евразийцы начали активно привлекать военных. Евразиец Сувчинский встречается с начальником корниловской дивизии Скоблиным и так пишет о нем: "Он всецело сочувствует нефти (то есть евразийству. - Авт.), готов способствовать самой энергичной пропаганде в галлиполийских организациях Франции, Бельгии и Болгарии и предоставляет своих лучших людей для отправки на Восток".

В марте он пишет Савицкому: "Сегодня выехал к Вам в Прагу Твердев (Скоблил. - Авт.), на которого мы возлагаем большие надежды. Он освоился идейно с евразийством".

Савицкий отвечает: "Военно-корпоративное начало есть начало ценнейшее. Но если его сделать самодовлеющим, то вместо евразийства и евразийской секции получится ухудшенное издание белого движения. Последнее погибло между прочим из-за этой корпоративности... Сопряжение гражданского начала, как общего, и военного, специального, которое осуществили коммунисты, есть единственное правильное. Вне осуществления этого сопряжения нет евразийства".