Генерал Кутепов

Он родился в 1900 году на Украине. Его отец погиб в годы первой мировой войны, командуя кавалерийским полком. В начале памятного 1917-го Леонид Линицкий добровольно ушел на фронт. Здесь юношу ожидали разнообразные приключения: за антивоенную агитацию попал в штрафной полк, после бежал оттуда. В годы Гражданской войны сражался с белыми. Будучи разведчиком 13-й армии, раненый, попал в расположение белых. Строка из автобиографии: "18 сентября 1920 года я уже был в руках белых, которые первым делом раскроили мне прикладом череп и снова бросили лежать на месте". Затем белые подобрали его как своего, на пароходе отправили за рубеж. По тогдашним установкам сотрудники разведотделов, предназначавшиеся к заброске, имели соответствующий документ, который заделывался в каблук сапога. Такой документ имелся и у Линицкого. По окровавленной разорванной одежде тяжелораненого, распознать в нем красного лазутчика было невозможно, и Линицкий сошел за своего. Попав с белогвардейцами в Югославию, он старался держаться в стороне от их формирований: в разговорах с солдатами и офицерами вопросы "где служил?" и "кто командир?" были обычными, существовала угроза провала. Между тем Линицкий постоянно искал контакта с советской разведкой и в начале тридцатых годов установил связь с Москвой. Стал организатором советской разведывательной сети на балканском фланге РОВС, женился на ставшей ему верной помощницей по жизни женщине. Не прерывая нелегальной деятельности, окончил медицинский факультет Белградского университета. Приобрел частную практику, что в те времена считалось верхом благополучия. Но все это было лишь прикрытием для нелегальной деятельности. Находившиеся у него на связи помощники осуществили ряд удачных вербовок, проникли в организации белогвардейцев.

Арестованного в результате предательства Линицкого держали в тюрьме, применяя к нему строгие меры воздействия. Однако никаких сведений о своей работе он не сообщил. На судебном процессе Центр рекомендовал Линицкому не связывать свою деятельность с работой советской разведки, а выступать под маской борющейся против террористической линии деятелей РОВСа самостоятельной политической организации, что Линицкий и предпринял. В результате суд признал его виновным лишь в проведении пропаганды в тюрьме и приговорил к двум годам заключения.

Линицкий полностью отбыл срок. Когда он подходил к концу, стало известно о готовящемся покушении на разведчика. Центр предпринял ответные меры: еще во время нахождения в тюрьме посольством СССР ему было вручено уведомление о принятии его в советское гражданство. Советская разведка переправила Линицкого в Москву.

Здесь он работал сначала в городской больнице, затем в военном госпитале. С началом Великой Отечественной войны его вновь пригласили на работу во внешнюю разведку. В 1944 году разведчика выбросили с парашютом на территорию Югославии. Среди партизан он встретил своих старых знакомых. Вместе с партизанами совершал тяжелые марши, одновременно добывая информацию и передавая ее в Центр. В апреле 1945-го вернулся в Москву. В 1950 году как разведчик-нелегал выезжал в Индию, а затем в Китай. Эта работа была прервана смертью.

Интересно, что даже в сталинско-бериевские времена поведение Линицкого в сложных ситуациях было признано безупречным. Однако в волне репрессий, когда разведчик находился за рубежом, погибла его мать.

Из истории Российской внешней разведки

Незримая паутина

Канцелярия генерала Кутепова помещалась в скромном доме на рю де Карм. Начальником канцелярии был князь С. Е. Трубецкой, ближайшим помощником по секретной работе — генерального штаба полковник А. А. Зайцев, секретарем поручик М. А. Критский.

Все отправки эмиссаров в Россию производил сам Кутепов. И далеко не все о его делах и встречах знали ближайшие сотрудники.

К организации Попова, возникшей якобы в недрах Красной Армии и величавшей себя "Внутренней Российской Национальной Организацией" (ВРНО), Кутепов относился настороженно. Слишком свежа еще была память о "Тресте". Непосредственных отношений с ВРНО у Кутепова не было. Близкий к Дьяконову генерал Корганов получал от ВРНО письма, адресованные Кутепову. Корганов вскрывал, проявлял и расшифровывал письма. Он доставлял Кутепову шифрованный оригинал и де-шифрант. При встрече оригинал уничтожался, а де-шифрант сохранялся у генерала Кутепова. Такой способ получения почты был исключением из правила — обычно Кутепов сам расшифровывал получаемую почту и сам шифровал письма, адресованные другим организациям и лицам. К скудной информации ВРНО он относился недоверчиво, так же относились к ней и его ближайшие сотрудники.

В октябре 1929 года Кутепов отправил в Москву для переговоров с ВРНО генерал-лейтенанта Бориса Александровича Штейфона, своего бывшего начальника штаба в лагерях Галлиполи. Поездкой Штейфона Кутепов остался доволен и благодарил его за выполнение данного ему поручения.