Генерал-майор

– Przedstawiam wam, panowie, наместника царства Польского! Недавно назначенного высочайшим императорским указом. Вот этот указ… – Константин Павлович не глядя протянул руку назад, и кто-то из его гвардейцев вложил в ладонь господина желтоватый гербовый лист. – Именем и повелением благословенного императора Александра Павловича наместником российским в царстве Польском назначен…

Все затаили дыхание. Хотя уже, верно, кое-кто кое-что знал…

– …назначается всем вам известный генерал, храбрец и честнейший воин… князь Юзеф Зайончек!

Слова цесаревича потонули в овациях, и тотчас же каждый из гостей бросился к устроителю торжества, каждому хотелось выразить одобрение, выказать искреннюю свою радость.

– Поистине, достойный выбор, панове!

– Слава пану Юзефу!

– Императору Александру – слава!

Виновник торжества скромненько принимал поздравления, время от времени искоса посматривая на великого князя, с коим весьма приятельствовал, что не составляло никакой тайны. Многие из вельможных панов, к слову сказать, считали пана Юзефа предателем именно из-за всемерной поддержки России. Многие полагали, что именно Константин Павлович и протолкнул своего приятеля на столь высокой и ответственный пост. Как бы там ни было, а кроме Зайончека для присмотра еще имелся императорский комиссар (именно так и именовался!) граф Новосильцев. Зайончек, Новосильцев, Домбровский, канцелярист Ланской – властителей в царстве Польском хватало. Однако же все прекрасно понимали, кто здесь за главного, кто у руля! Вон тот вот господин в белом мундире с розеткой Белого Орла, наследник российского престола великий князь Константин Павлович!

– Ого! – Денис удивился, увидев среди гостей того самого женоподобного щеголя с завитыми локонами, коего Данута не так давно характеризовала как гомосексуалиста.

– И этот здесь?

– А, Франтишек, – фыркнув, повела плечом юная пани. – И что такого, что его позвали? Он же безобиден, я тебе рассказывала. К тому же хорошего рода, богат и везде вхож. Без Франтишека и праздник не праздник!

– Что ж, да мне и дела нет. Ой, смотри, смотри! К столам, кажется, зовут…

Выпили, закусили, поболтали… После десятой чарочки великий князь, к слову сказать, вел себя уже совершенно по-простецки и даже с видимым удовольствием выслушал прочитанные Давыдовым стихи.

– Вот он, Денис Давыдов! Вот генерал-майор! Вот кто у нас нынче герой-то! Эх, что-то мы загрустили, разговорились… – Цесаревич с фальшивой печалью во взоре покачал головой. – Где веселье, пан Юзеф? А ну-ка мазурку! Давай!

Начались танцы, гости принялись танцевать, и уж конечно Денис Васильевич не выпускал из объятий свою светлоглазую пассию. Да она и не жеманничала, прижималась так, что ой-ой-ой! А потом как-то шепнула:

– Здесь моя кузина…

– О! – хмыкнул Дэн. – Теперь уж твоя тетушка все про нас знать будет. Зря таились!

– Йоанна не из болтливых. Хотя… ты прав, здесь есть кому доложить… Да и ладно! Подумаешь! Так вот, Йоанна…

– Так зовут твою кузину?

– Можно проще – Жанетта. Ей и так и так нравится.

– Да где же она? – ведя подружку к столу, осведомился гусар. – Познакомь же нас скорее!

– Предупреждаю, она очень скромная, – придержав Денис за локоть, на полном серьезе предупредила панночка. – Не такая, как я!

– Ты – просто золото! – совершенно искренне восхитившись, Дэн поцеловал свою спутницу в губы.

– Я знаю, – усмехнулась девушка. – Но-но… не здесь… Так вот! Моя кузина – невероятная скромница, тres modeste fille… У нас в Польше таких много, особенно в провинции. Так вот, она очень хочет твои стихи! Ну, чтоб ты написал ей в альбом.

– Ого! – Давыдов удивленно вскинул брови. – Она и альбом с собой прихватила?

– Да нет же! Ech, jakis ty durniu, pan Denis! Экий ты дурень… В альбом ты ей напишешь потом, когда мы заедем в гости. Знаешь, Йоанна недавно здесь, они с матерью, моей двоюродной тетушкой, приехали из Парижа. Отец ее, граф Грудно-Грудзинский умер давно, мать вновь вышла замуж… В общем, пошли! Хватит тут, за столом, отираться!

– Данусь! – заканючил Денис. – Я б еще рюмочку. Вон и великий князь…

– Потом выпьешь. Пошли! – Взяв Давыдова за руку, юная пани решительно поволокла его к дальней беседке, где кучковались, болтали девушки.

– Привет, девчонки! – приблизившись, помахал Денис.

– Йоанна! – позвала Данута. – Можно тебя?

Все втроем они уединились за акацией, в трепещущем свете уставленных по всему саду свечей.

– Вот, Йоанна! C’est le poete! Тот самый Денис Давыдов, о котором ты…

– Вonsoir… – Девушка скромно потупила взор и тихо продолжила все так же по-французски. – Я хотела бы… хотела бы просить вас…