Генерал от машинерии

Шакирянов, сидевший рядом с боковым люком, к которому пристроился Тормозилло, схватил того за пояс. И Витек принялся орошать поверхность Незабудки с высоты птичьего полёта.

Минуты ему хватило. Послышался облегчённый вздох.

— Как сказал бы Спиря, — пробормотал Тормозилло, — всё стало вокруг голубым и зелёным. А ты, Шиманская, так бы не смогла! У тебя бы корма перевесила! Ещё бы и Фарата за собой прихватила.

И Виктория Шиманская не нашла, что на это ответить.

А Кирилл восстановил голосовую связь с СОТУ.

— В чём дело, сержант? — тут же спросил прапор. — Почему отключились от связи?

— Все под плотным штурманским контролем, господин прапорщик. Мелкое происшествие, не стоящее вашего внимания.

К счастью, Малунов не стал настаивать на докладе о происшествии.

40

До первого приземления Кирилл отдыхал. Если можно назвать отдыхом сидение на не слишком удобной скамейке.

Наконец, прапорщик объявил:

— Внимание! Борт номер два, на посадку. Можно размяться, оправиться и перекурить! У вас десять минут.

И снова всё было, как в первый раз. Посадка, «обрезки направо — метёлки налево», заплыв по зелёным волнам… Только теперь Тормозилло продолжал доставать Викторию:

— Эй, Шиманская! Что-то тебя не видать… Не спи там, сидючи! А то монстр за корму укусит.

— Не укусит! — отозвалась Виктория. — Промахнётся!

— Мимо твоей не промахнётся.

— Угомонись, тёзка! Ты не мерил! И не отломится! Ты лучше у своей…

— Отставить! — скомандовал Кирилл, поняв, что сейчас прозвучит то, о чём при всех говорить не стоит. Даже если все уже и знают об этом.

Шиманская заткнулась, Тормозилло тоже оставил её в покое.

Опять были наклоны и приседания, и быстро выкуренная сигарета.

— Спокойный пока дозор! — сказал Фарат Шакирянов. — Где же обещанные начальством гости?

«Это у тебя дозор спокойный! — подумал Кирилл. — А в моём дозоре суеты хоть отбавляй. Тем не менее, от цербов становится отбиваться всё проще и проще. Всё-таки растёт хакерская квалификация».

— Сплюнь! — тут же сказала Шакирянову Пара Вин и постучала себя по лбу.

— Зачем плеваться? — не понял тот.

— А чтобы не сглазить. — Пара Вин смотрела на Кирилла, и по лицу её было хорошо видно, что на уме у неё сейчас вовсе не Шакирянов и не его плевки.

Поэтому Кирилл сделал вид, будто не замечает метелкиного внимания. Принялся поправлять амуницию.

Покурить можно было бы и подольше, но пилот полез в кабину.

— Внимание! — скомандовал Кирилл. — Все на борт!

Погрузились, расселись по местам.

— Опустить забрала!

Раздалось семь коротких щелчков.

— Борт номер два! — послышался голос прапорщика. — Занять высоту в три сотни метров! Барражировать в пределах заданного коридора! Личному составу находиться в повышенной боевой готовности! Мы идём на посадку…

На тело Кирилла навалилась небольшая перегрузка — с такой скоростью атээска взмыла в воздух. Послышалось чьё-то кряхтение.

— Что, Витек? — сказала Шиманская. — Тяжесть корму плющит? Кряхтишь?

— А это вовсе и не я кряхтел, — возмутился Тормозилло, но Кирилл прервал вновь зарождающуюся пикировку:

— Отставить разговорчики! Находиться в боевой готовности!

Через десять минут борт номер один присоединился к борту номер два, боевое дежурство возобновилось в обычном режиме.

А Кирилл снова проник в виртуальность системы оперативно-тактического управления. На этот раз он не менее внимательно изучил запись следующего боя, уделив наибольшее внимание действиям гостей против собственной персоны.

В принципе, всё походило на первый бой. Разве лишь гости были другими. Да бойцы действовали несколько быстрее и несколько смелее, чем двумя днями ранее. Собственные действия показались ему почти безупречными. Он опять продержался дольше всех и опять отбивал последнюю атаку сразу нескольких гостей.

Когда запись подошла к концу, он запустил её повторно. Теперь он искал в поступках гостей присутствие чужой воли, пытался разобраться, действуют ли они самостоятельно или, подобно биологическим машинам, управляются из единого центра.

Однако к определённому мнению он так и не пришёл. Гости вели себя самым естественным образом. Их задачей явно было — уничтожить людей несмотря на собственные жертвы, и они эту задачу пытались выполнить, и не их вина была в том, что задача оказалась невыполнима. Попробуйте её выполнить, если галакты ведут себя как супермены, а сержант Кентаринов — как суперсупермен.

Питомцы «Ледового рая»,
Мы в жёсткие игры играем…

А игры и в самом деле были жёсткими.

Кирилл пронаблюдал, как гости переломили позвоночник Мишке Афонинцеву, и в этом не было ничего театрального. Пока Мишка прикрывал Пару Вин, последовало одновременно нападение с трёх сторон, жертва не успевает отразить атаку последнего гостя, и, как говорит Спиря, аля-улю…

Всё вроде бы выглядело натурально, однако что-то по-прежнему не давало Кириллу покоя, имелась какая-то соринка в глазу, и никакими силами её было не сморгнуть.

Он запустил запись сначала, теперь уже мелким планом, просматривая общий ход боя и не имея никакого понятия, что именно ищет. Скорее всего, он надеялся на интуицию, но интуиция молчала…