Генерал Раевский

Оправданий и объяснений Куракина Наполеон не принял. Заключая свою тираду, он заявил с угрозой:

   — Не знаю, разобью ли я вас, но мы будем драться!

И Наполеон направился к Неману, где была сосредоточена шестисоттысячная французская армия, для осуществления своей угрозы.

Весь день 11 июня кавалькада императора находилась в пути. От частых дождей дорога раскисла, лошади с трудом тянули кареты, колеса порой по ступицу вязли в грязи. Восседавшие на передках кучера хрипло покрикивали, хлестали кнутами.

Впереди маячили верховые головной охраны, а позади трусили всадники эскадронов Старой гвардии.

Дорога вела к реке, на противоположном берегу которой был город Ковно с русскими войсками.

В головной карете ехал Наполеон. Он, рассеянно слушая спутников, думал о предстоящем деле — войне, которую он не сегодня-завтра развяжет против недавней союзницы России. Коленкур попытался было отвлечь императора от тяжких мыслей, но получил оскорбительный для себя упрёк: тот назвал его русским.

   — Я не русский, мой император, я француз. И в России нёс службу по вашей воле, — ответил Коленкур с вымученной улыбкой.

   — Да-да. Я помню.

Наполеон снова погрузился в мысли о России, о бывшем союзнике императоре Александре, против которого он поведёт изготовленные к войне войска.

В сумерках кавалькада подъехала к глухому хутору. Вокруг кирпичные мызы, тёмные островерхие строения, у крыльца особняка с ярко освещёнными окнами застыл строй генералов и полковников.

   — Мой император, — вырос перед Наполеоном маршал Даву, — войска корпуса ждут вашего приказа, чтобы начать поход в Россию.

   — За этим дело не станет. Далеко ли до города?

   — До Немана одно лье, а Ковно по ту сторону.

   — Распорядитесь подать коней, поедем к реке...

   — Может, с дороги отдохнуть? — предложил было маршал, но тут же осёкся. — Кони будут.

   — Где сапёрный начальник?

   — Это генерал Аксо. Он здесь.

Наполеон недолюбливал маршала Даву, считал его претенциозным и самовлюблённым, не в меру хваставшим своими успехами.

Даву, как и Наполеон, окончил Парижскую военную школу. Встав на сторону революционной армии, он за восемь лет стал бригадным генералом. Начальствовал над кавалерией в египетской экспедиции Наполеона в 1799 году, потом принял командование корпусом и отличился в сражениях при Ульме, Аустерлице и Прейсиш-Эйлау. Теперь его корпус должен был первым перейти русскую границу и наступать на Вильно.

Из свиты вышел небольшого роста толстенький генерал.

   — Я Аксо, ваше величество.

Наполеон смерил его взглядом, как бы оценивая человека, ведавшего в корпусе инженерными делами.

   — Хочу знать, генерал, где вы наметили места переправы и каков порядок перехода войск через Неман?

   — Этим делом занят генерал Эльбе. У него всё готово, и он ждёт команды, чтобы приступить к наводке мостов.

   — Покажите мне эти места.

   — Мой император, сейчас ехать туда нет резона. Нужно выждать рассвета.

   — Убедили. — Наполеон обернулся к Даву: — Подождём до рассвета.

Рассвело, когда они выехали. Наполеон, его начальник штаба маршал Бертье, Даву и Аксо впереди, на небольшом удалении позади — свита. Свернув с дороги, они направились к реке по заросшему бурьяном бездорожью.

И тут произошёл неожиданный конфуз. Из-под ног коня Наполеона метнулся серый комок. Конь прыгнул в сторону, дико захрапел, а всадник, не удержавшись, вылетел из седла и беспомощно распластался на земле.

   — Мой император! — соскочив с коня, бросился к нему Бертье. — Что случилось? Вы не ушиблись?

Ухватив Наполеона под руки, Даву пытался его поднять.

Находившиеся поодаль генералы свиты замерли: они знали, что Наполеон был далеко не блестящим наездником, но такой пассаж с императором шокировал их.

Отряхивая пыль и потирая ушибленный локоть, Наполеон криво улыбался:

   — Чёрт бы побрал этого зайца.

   — Это дурная примета, — негромко произнёс кто-то из свиты.

   — Затеваемое дело может плохо кончиться, — послышалось в ответ.

Наполеон вскипел:

   — Замолчать!

Он повернулся к Даву:

   — Они-то зачем? Они мне не нужны!

   — Господа! Останьтесь здесь. Вас пригласят, если будете нужны, — распорядился Даву.

Прежде чем тронуться с места, Наполеон уже другим тоном проговорил:

   — На всякий случай дайте шинель. Не хочу, чтоб с той стороны меня узнали.

Шинель тотчас доставили. Для низкорослого императора она была великовата. Ему помогли надеть её. Рукава он подвернул, пуговицы не стал застёгивать.

У реки генерал Аксо указал, где будут установлены понтонные мосты. Их будет три, по ним войска должны перейти Неман. Аксо показал, каким путём колонны станут выдвигаться к мостам из леса, где сейчас сосредоточиваются войска.

   — Понтоны сейчас тоже в лесу, а сегодня, с наступлением темноты, их начнут подтаскивать, — объяснял он. — К рассвету все три моста установят. А перед тем мы высадим на противоположный берег батальон польских егерей, которые обезопасят работу сапёров. Лодки для них уже готовят.

Наполеон слушал, изредка прерывая Аксо вопросом.

   — Какой полк переправляется первым?

   — Дивизия генерала Морана.

   — Меня интересует не дивизия, а полк!