Генерал Раевский

Полки моей дивизии подвинулись вперёд; моя квартира переводится в Радомысль. На моё место из Молдавии 12-я дивизия, 24-я и 7-я тоже передвинулись. Я через несколько дней еду в Полтавскую губернию, в Ромны, для осмотра моего рекрутского депо и оттоль в Смелу прямо… Турки на нашей стороне Дуная, в Малой Валахии, 15-я и 19-я дивизии пошли с Днестра к Кутузову. Простите, что нескладно и не чётко пишу: сейчас с пожара, устал до смерти. Спасением Вашего дома обязаны мне, моему адъютанту, караулу и собственным людям, ибо мои люди, поливая дом, друг друга поливали, для того что горячо было стоять.

Бердичев горит, Остров горит и многие другие местечки, а нынче слышал то же про Дубно…

Николай Раевский.

31 августа, Каменка

В ту минуту, как я приехал сюда, не мог я с посланным матушки писать к Вам, милостивый государь дядюшка, и уведомить о известии, полученном от князя Багратиона. Он назвался главнокомандующим корпусом Докторова и тремя дивизиями, а как сия армия называться будет, не знаю. Он уже теперь должен быть в Киеве, о чём он ко мне пишет, как и о том, что остановится у меня, полагая, что я в Киеве, а я уже переведён в Радомысль. Главная квартира будет в Житомире. Через два дня буду иметь честь лично принести моё глубочайшее почтение, милостивый государь дядюшка,

Николай Раевский.

7 сентября, Киев

Неожиданно нашёл я, милостивый государь дядюшка, князя Багратиона у графини Браницкой. Елена Александровна сказала что он обещал взять Григория Александровича в адъютанты. Я ему ничего о себе не говорил, считая, что при первой встрече это будет неприлично, а на днях, будучи в Житомире, ему напомню. Ланжерон произведён генералом от инфантерии. Докторов, говорят, посылается в Молдавию, — будто Кутузов по слабости своего зрения просил помощника. Великий Злотницкий вчерась приехал в Киев, через два дня едет в Радомысль. Милорадович в Киеве в двухдневное пребывание Багратиона с ним не видался, а съехался неожиданно в Белой Церкви. Ещё слух здесь, что Беннигсен будет командовать правым флангом армии…

Николай Раевский.

27 сентября, Радомысль

Вы уже должны знать, милостивый государь дядюшка, от жены моей, что я теперь один остался с детьми, что препятствует мне тотчас ехать к Вам в Киев; кой же час она возвратится, то немедленно к Вам приеду, а Вам ещё… до выборов далеко и делать нечего, можно б и прежде оные по обещанию Вашему пожаловать к нам. Я ждал к себе к ночи Багратиона, но он поехал в Каменец. Езда его продлится дня три или четыре. На сих днях приезжал его брат из Молдавии и сказывал следующее: что турки переправились через Дунай в Малой Валахии в 2 местах и подле Журжи в пяти вёрстах от Кутузова, который не только что не знал, но они успели укрепиться в числе 13 тысяч; что посылали открывать их роту, потом батальон, потом два полка, что все сии предприятия кончились потерей с нашей стороны одного знамя и одной пушки — итого две. О визире не знают, где он, и посему ожидать можно, что, застав нас тут, может ещё где переправиться и сделать покушение, может, и не принять крепости без гарнизонов! Для меня Кутузов загадка, лукав, знающ, опытен и поступает, как ученик. В Киеве, может быть, сих приключений не знают, я ж никому не говорил. Не (называйте?), милостивый государь, меня на Багратиона…

Николай Раевский.

Отечественная война 1812 год

(Письма, относящиеся к 25 февраля, 12 апреля и 28 мая, см. в четвёртой части книги).

5 июля, Бобруйск

От Слуцка я отражён был с 25 тысячами идти день и ночь к Бобруйску, куда пришёл сего утра, а в одну ночь на походе среди марша встретил я курьера Вашего, и он Вам, милостивый государь дядюшка, сам перескажет, почему не мог я участвовать в том, что и без меня князь для нас сделал. Что теперь предпринять, не знаю. Я назначен опять ехать день и ночь с корпусом на подводах, — закрыть Могилёв. Но неподвижность неприятеля, как я думаю, переменит сей паллиатив[39]. Лучший способ закрыть себя от неприятеля есть — разбить его. Говорят, что 1-я армия в движении вперёд. Говорят, что три полка кавалерийских баварских передались к нам. Говорят, что немцы-гесинцы взбунтовались, что англичанцы и гишпанцы сделали где-то десант и что он сам поскакал во Францию. Но всё это говорят. И я ничему не верю. Ермолов Алексей Петрович — знаток большой армии. Все сему рады. Он в ежеминутном сношении с государем и робких советов подавать не будет. А наш француз не совсем большой головы. Если все три армии теперь искусно двинутся вперёд, то французы могут быть разделены по частям, ибо они также разделились, надеясь на робость нашу, и легко прервать их соединение. Матушка ко мне не пишет, Вы чаще хотя и пишете, но о жене моей ни слова, почему полагаю её в Одессе. Скажу о брате Петре, что он с гусарами везде лихо отличается, и где наши с неприятелем встречаются, то везде их положат…