Генерал Скала и сиротка (СИ)

— Правильно, — довольно сказал Скала, проследив за всей гаммой эмоций, сменяющихся на моем лице. — Плохой это путь, поверь. Мы пойдем совсем другой дорогой, неприятной, но намного более результативной. Мы тебя измотаем, ученица. Сегодня в полночь ты опустошишь все искры, чтобы организм не смог сопротивляться чужой силе. И я волью в тебя магию, зажгу звезду…

Мне кажется или он говорит об этом слишком мечтательно?

— Измотаем? — настороженно переспросила я. — То есть разминка — это самое начало… только подготовка?

На жесткое лицо Форсмота набежала легкая тень. Неуловимым взгляду движением он поднялся, тяжелое тело двигалось завораживающе легко. И я внезапно осознала, насколько близко от меня находился все это время полуобнаженный мужчина.

Раньше тренировочный зал, как и любая площадка для занятий, воспринималась мной как свободная от этикета зона. Но после домогательств младшего принца я по-другому начала воспринимать ранее безопасные помещения.

Скала выглядел слишком серьезным хищником, чтобы его можно было проигнорировать.

— В течение всего сегодняшнего дня, — он протянул руку, и я зачем-то ухватилась, скорее из уважения к учителю, так как в помощи, чтобы просто подняться на ноги, конечно, не нуждалась. Теплая мужская ладонь ощущалась удивительно удобной. — У тебя только одна задача: больше не перегружать себя физически, зато все оставшиеся семнадцать часов ты сжигаешь свои искры. Полностью, постоянно, без остатка. К полуночи ты должна быть настолько истощена магически, что восстановление произойдет после полноценного отдыха. Но до него мы успеем разобраться со звездой. — Во взгляде Скалы почти неуловимо мелькнуло участие. — У тебя десяток или чуть больше искр, поэтому будет… крайне неприятно. Магия будет постоянно возвращаться, как у тебя сейчас, а нужно измотать ее до полного и стабильного опустошения. Рекомендую запереться в своей комнате и никуда не выходить, тем более все будут заняты балом.

Я моргнула. Ой-ей! Я скажу больше — я тоже буду занята балом, потому что бастард может запереться и пережить тяжелый день в стенах собственной спальни, а вот Лидия Хельвин обязана будет сегодня явиться пред светлые королевские очи.

И насчет десятка искр, учитель, ты тоже ошибаешься. Шестнадцать… Шестнадцать магических источников в своем теле я должна буду сегодня опустошить до дна, так чтобы они остановили накачку силы.

Как я дошла до выхода из зала — почти не помню. Но вроде бы успела попрощаться с продолжающими заниматься мужчинами. По крайней мере, они вполне доброжелательно помахали на прощание.

— Ни с кем не встречайся и не общайся пока, — сказал у самой двери провожающий меня Скала. — Некоторые… персоны играют грязно, и перед соревнованиями часто подставляют других учеников. Поэтому будь внимательна, постарайся сегодня ни с кем не знакомиться и попроси сестер не подпускать чужих слуг к вашим покоям.

Хм. Получается, что вчерашний «столяр», так ловко к нам проникший, не обязательно был связан с преследующими нас людьми в черном. Возможно, сразу после объявления о моем участии в соревнованиях, за мной послали чьего-то слугу. И он импровизировал как мог.

Вчера, после проверки всех комнат, Анифа сказала, что обманщик ничего не подкинул, но точно рылся в шкафах, сдвинул с места сумки и успел сломать защелку на окне в спальне Мириам. Что порядком ту напугало. Пришедший позже настоящий мастер все починил, но ощущение опасности нас еще долго не покидало, засыпали все беспокойно.

— Учитель, — я уважительно качнула головой, — даже если не смогу соблюсти все ваши рекомендации, в любом случае искры я опустошу полностью. Даю слово.

Скала едва заметно поморщился. И уже шагая по коридору, я услышала, как вслед мне летит бархатная хрипотца:

— Хани… Можешь называть меня Ульрих. И обращаться на «ты».

ГЛАВА 32. На бал надо выходить во всеоружии

— У меня ноги трясутся, — полуобморочно сказала Анифа, опираясь на стол. По гостиной туда-сюда носились горничные, мне кажется, уже просто так, лишь бы не стоять на месте.

— У тебя-то с чего? — высоким, нервным голосом спросила Мириам. Она смотрела в большое ростовое зеркало и уже раз в десятый поправляла легкую южную вуаль, закрывающую нижнюю часть лица. Прозрачная накидка почти не скрывала роскошные русые волосы, оттенок которых ей достался от отца. — Ты дома остаешься, это нас сейчас все начнут рассматривать и обсуждать.

— Значит дадим пищу для кривотолков, — сказала я, открывая тайный замок на родовой шкатулке с драгоценностями матушки.

— Нельзя упускать редкую возможность сразу показать кто такие Хельвины. Пусть стесняются дети слабых родов, а мы всегда были Старшими ими и останемся. Мириам… передаю для бала — временно! А потом мы купим тебе что-нибудь подобное, обещаю.

Когда отец только начал увлекаться Джунгарией, он дарил маме южные украшения. Мечтал, что северная дева разделит с ним необычные интересы.

И с тех времен остались весьма красивые штучки, которые я теперь вытаскивала из спрятанной от воров шкатулки.