Генерал Скоблин. Легенда советской разведки

Вскоре после того меня вызвали к командиру корпуса в Харьков. Проходя по одной из улиц, я увидел еврейскую похоронную процессию. Шла большая толпа. Я невольно остановился: на крышке черного гроба алела дроздовская фуражка. За черным катафалком в толпе я узнал ту самую молодую женщину, которую видел мельком в батальонном штабе. Мы с адъютантом присоединились к толпе провожающих. Вокруг меня стали шептаться: „Командир, его командир“. Оказалось, что жена подпоручика во время моего отсутствия перевезла его прах в Харьков.

Вместе с провожающими мы вошли в синагогу. По дороге мне удалось вызвать дроздовский оркестр; и теперь уже не на православном, а на еврейском кладбище с отданием воинских почестей был погребен этот подпоручик нашей 3-й роты. Его молодой жене, окаменевшей от горя, я молча пожал на прощание руку».

Почему же об участии евреев в Белом движении ничего не известно? Причин несколько. Первая, и, пожалуй, главная состоит в том, что большинство евреев не поддерживали лозунга добровольцев «Единая, Великая, Неделимая Россия». Вторая заключается в том, что многие евреи скрывали свою национальность. Им было стыдно, что одним из лидеров Советской России стоял именно еврей — Троцкий. Безусловно, был и страх попасть под волну антисемитских проявлений толпы. От этого, увы, никуда не деться.

Один из участников Белого движения писал по этому поводу: «Еврейству открывался, может быть, неповторяемый случай биться так за русскую землю, чтобы раз навсегда исчезло из уст клеветников утверждение, что Россия — для евреев география, а не отчизна. По существу здесь не могло и не может быть выбора: победа противных большевизму сил через страдания ведет к возрождению всей страны и в том числе еврейского народа».

Да, действительно, была в эмиграции тенденции сваливания всех возможных бед на евреев. Об этом все знают. Но мало кто знает, что была и противоположная точка зрения: позорно для национального достоинства валить все на каких-то жидомасонов. Лучше всех ее обозначил Иван Лукьянович Солоневич: «Измерять градус национализма одной непримиримостью к большевизму или одним жидоедством — этого еще недостаточно. Вот вам Марков Двадцать Второй. И непримиримости, и жидоедства — сколько хотите. Марков Двадцать Второй утверждает, что Россией правят жиды — и вот до чего они довели! И так как мы, русские, сами собою править не можем, то надлежит править нами — немцам.

Очень может быть, что немецкое правление было бы значительно лучше еврейского — мы еще не пробовали и, следовательно, не знаем. Однако — в какой именно степени теория Маркова Двадцать Второго является теорией национальной? — По-моему — ни в какой».

Русская эмиграция была сильна умами. Они могли реагировать на ситуацию в СССР и предлагать разумные и достойные альтернативы, никому в то время не нужные. Вспомним, что писал последний русский философ, ученик Вышеславцева и Франка Роман Николаевич Редлих: «Монархии рухнули, их заменила демократия, демократию подлатали, подвели ее к двухпартийной системе. Народ достаточно хорошо угадывает и почти везде отдает нужное большинство правым, с нужной поправкой с левой стороны, если потребуется. Я верю, что народ голосует вовсе не так глупо, как это кажется. Многие сами толком не понимают, почему они так голосуют, но они голосуют так, чтобы существовало равновесие, то, чего не было в начале ХХ века, когда был выбор между фашизмом или кабаком. Мы должны войти в тот концерт народов, который хоть фальшиво, но играет. Это хоть плохой, но концерт. Это одна из наших важнейших задач. Мы можем очень любить Россию и не хотеть европеизироваться, но приходится это делать. Это нам диктует обстановка. Сколько мы можем сохранить своего оригинального? Чем больше, тем лучше. Но не все. Потому что Европа лучше нас работает, дальше нас видит. Нам придется подравниваться.

Это — задача России. Наша задача лежит в самой России. Мы должны участвовать в самом процессе. Как участвовать? Я вижу главную задачу, конечно, в воспитании народа. Кто будет ее нести? Нести должен весь русский народ, это понятно. Но для того, чтобы он ее нес, нужно его нагружать. Для того, чтобы его нагружать, нужно иметь либо власть, либо кадры, которые готовы принять на себя эту нагрузку. А это должны быть высококвалифицированные кадры. Не только интеллектуально, но и этично».

К моменту распада Советского Союза большинство виднейших представителей первой волны рассеяния почили в могилах немые. Немногие оставшиеся — были уже в слишком преклонном возрасте и на власть, естественно, не претендовали. Их дети давно уже стали иностранцами русского происхождения, которых историческая Родина мало волновала. Можно ли их в этом винить?

* * *

В мае 1940 года в управление полиции пришел священник. Он был лапидарен: Плевицкая умирает и хотела бы исповедоваться в присутствии полицейского. Отказать ей в этом было невозможно. Ее исповедь, если это, конечно, можно так назвать, была аккуратно записана и подшита к делу о похищении председателя Русского общевоинского союза генерала Миллера: