Генерал Слащев-Крымский

«По поводу награждения войск за боевые операции у Слащова с Врангелем произошло «несогласие во взглядах» вторично, когда Слащов ходатайствовал о наградах за удачно выполненный на побережье Азовского моря десант для овладения Мелитополем. Генерал Врангель отклонил это ходатайство опять-таки по той причине, что «при десанте войска не понесли никаких потерь, т. е. был не десант, а простая высадка с судов на берег», на что Слащов «почтительно» доложил Врангелю, что «отсутствие потерь свидетельствует только об искусстве руководившего войсками начальника». Действительно, отряд, командуемый Слащовым, при выполнении самой высадки на побережье имел ничтожные потери (1 солдата придавило пароходом к балиндеру, 1 офицер убит, несколько человек ранены или получили повреждения), но это отсутствие потерь было следствием прежде всего искусства самого Слащова и непоколебимой ничем веры в своего начальника и выдержки командуемых им войск.

Сам Врангель провожал и напутствовал отправленный в Азовское море на судах десантный отряд Слащова, которому надлежало произвести высадку на обороняемое противником побережье Азовского моря и овладеть Мелитополем. С музыкой, игравшей на палубах, развевающимися флагами, с пением песен сидевшими на судах войсками, в стройных кильватерных колоннах, как на церемониальном марше, вошли в Азовское море суда и продолжали идти по этому морю на виду у наблюдавших с побережья красных. Наконец колонны судов стали на якорь, и на судах началось веселье и пляски под музыку и песни.

Оборонявшие побережье красные были в полном недоумении, не зная, чем объяснить такое поведение белых, они были поражены, и их воображение рисовало им самые невероятные подвохи со стороны белых, а в результате они даже стреляли, а с наступлением темноты стали и отступать от береговой линии. Между тем веселье продолжалось на судах Слащова до наступления темноты, а с темнотой, совершенно неожиданно для красных, началась высадка отряда Слащова на побережье. Она была произведена нижеследующим образом: войска разместились на балиндерах, эти балиндеры велись к берегу на буксире пароходами, которые, подходя к самому берегу, поворачивались кругом и «заносили» балиндеры почти к самому берегу, после чего отцеплялись от балиндеров и уходили в море, уничтожая таким образом всякий «путь отступления» находившимся на балиндерах войскам. Сам Слащов впереди всех на таком же балиндере, причём его балиндер зарылся в морское дно довольно далеко от берега, что не помешало ему соскочить в море и добраться до берега, идя по воде, достигавшей ему (человеку высокого роста) выше пояса. За ним по воде добрались и все люди с балиндера.

Надо заметить, что в это время Слащов уже страдал незаживающей фистулой на животе, образовавшейся после полученного им ранения тремя пулями; фистула эта приносила ему большие страдания, с целью смягчения которых Слащов и начал прибегать к кокаину.

А получил это ранение почти одновременно тремя пулями Слащов при таких обстоятельствах. Это было ещё в то время, когда Крым оборонял только один слащовский отряд. Часто очень тяжело приходилось этому малочисленному отряду под натиском превосходных по числу красных войск; ни на позиции, ни у самого Слащова в тылу никаких резервов не имелось. Однажды, когда фронт едва уже держался, на нашу позицию с большим шумом, на виду находящегося в 400–600 шагах противника, влетел автомобиль и остановился.

Слащов вышел из автомобиля, обошёл офицеров и солдат и сообщил им, что вслед за ним якобы идут сильные подкрепления в лице французских и греческих войск, на что на нашей позиции войска отвечали громким «ура». Само появление автомобиля на самой позиции, а потом эти «ура» произвели сильнейшее впечатление на красных: они на некоторое время прекратили даже огонь. Воодушевив войска, приостановив своим появлением на позиции даже натиск противника, Слащов вошёл в свой автомобиль, стоявший уже задним ходом к противнику; на несколько мгновений Слащов, стоя в автомобиле во весь рост, очутился спиной к противнику, и в эти мгновения три пулемётные пули попали ему в спину и ранили его: две пули — в лёгкие, одна — в живот. Как подкошенный, сел Слащов на сиденье автомобиля, и в тот же момент шофёр пустил автомобиль быстрым ходом вперёд, вследствие чего никто на позиции, кроме бывших вблизи автомобиля немногих офицеров, не заметил, что их любимый начальник ранен. Никаких французских и греческих подкреплений за Слащовым не было, но одно его личное появление на позиции и умное и вовремя применение такого опасного средства, как обман своих войск, спасли положение на позиции, создали перелом в настроении оборонявших её войск, поселили недоумение в рядах красных, понизили их порыв и даже приостановили на время их натиск, чем наши войска воспользовались для методичного, неторопливого отступления на другие позиции».