Генерал Смерть

Под покровом замковой куртины Вадим незамеченным добрался до входной двери башни Святого Олафа. Дверь была заперта, а на ее массивной витой ручке косо болталась штатная табличка «ЗАКРЫТО».

«Простенько и со вкусом. А главное, весьма информативно».

Аракчеев без труда проник внутрь и остановился, позволяя глазам привыкнуть к царящему здесь полумраку. Нижний зал был частично загроможден строительными лесами, на которых тут и там виднелись одинаковые надписи: «Извините! Идут реставрационные работы». Значит, экскурсии на смотровую площадку на куполе башни бесперебойно продолжались и во время реставрации. Наверх вела круговая деревянная лестница, весьма хрупкая на вид. На ней, однако, через каждые пять метров подъема имелись горизонтальные площадки с наспех сколоченными скамьями, чтобы уставшие экскурсанты могли отдохнуть или, не слишком доверяя шаткости конструкций, именно здесь дождаться успешного возвращения обратно своей группы.

Прижимаясь к стене, Вадим начал осторожный подъем наверх, опасаясь неожиданного скрипа деревянных ступеней. Уже на втором «скамеечном» пролете до него стал долетать шум зрительских трибун и усиленный репродукторами голос герольда-распорядителя.

«Значит, бойница, выходящая на внутренний двор, совсем близко», – подумал он.

Вадим стал еще осторожнее, а уже через несколько метров заметил чуть впереди в стене нишу, из которой на деревянный настил падал неяркий дневной свет. Теперь его ухо различило не только смутный многоголосый гул, но и слова герольда: «...вызываются участники третьей пары...» Ого! В распоряжении Аракчеева оставалось не более 3 – 4 минут. А в этом месте подъема, как назло, лестница отходила от стены метра на полтора. К тому же между ней и входом в бойницу разместились металлические конструкции лесов с разбросанными на них досками, ведрами, кистями и обрывками полиэтиленовой пленки и рубероида.

«Не случайно это! Снайпер предусмотрительно позаботился о своей безопасности. – Вадик быстро отыскивал глазами место, куда бы поставить ногу, не производя шума и грохота, а затем перебраться в узкую бойницу. – Вот гад, добросовестно поработал!»

Наконец Аракчеев нашел маленький пятачок. Сделав широкий шаг, туда можно было бесшумно пристроить носок ноги, а уж там-то... Вадик до предела вытянул ногу, наклонил тело вперед и отпустил левую руку, которой до этого удерживался за вертикальную опору лесов. В этот самый момент что-то блеснуло прямо под его движущейся вперед ступней. Проволока! Она была натянута поперек входа на высоте 15 сантиметров. Выяснять, привязан ли ее конец к чеке спрятанной гранаты или просто к какой-нибудь консервной банке для шумового эффекта, времени не было. Резко отдернуть ногу тоже невозможно: не найдя опоры, Циркач неминуемо рухнул бы вниз. Инстинкт выбрал единственно правильное решение: еще выше задрав пятку, чуть не в положении гимнастического шпагата, Вадим перешагнул проволоку...

Специально для подобного случая предусмотрительный стрелок положил в нужном месте парочку пустых банок из-под пива, осколки какой-то стеклянной емкости и причудливо выгнутый металлический прут. Короче, эффект получился душераздирающий. Особенно на фоне гробового затишья на зрительских трибунах, которое свидетельствовало о том, что на арене всадники устремились навстречу друг другу со своих исходных позиций. Счет пошел на секунды.

Не прореагировать на грохот позади себя снайпер не мог, хотя его палец на курке уже начал сгибательное движение, выбирая люфт спускового крючка. Но тут злую шутку со стрелком сыграли индивидуальные особенности столь удачно выбранного места. Это и спасло жизнь Аракчееву. Из-за узости бойницы снайпер никак не мог быстро развернуться назад вместе со своей винтовкой. Да и без нее, пожалуй, это вызывало у него значительные трудности.

Стрелок торопливо повернулся на левый бок, правой рукой схватил приготовленный как раз для такого случая пистолет с глушителем, который заранее положил в удобном для себя месте – рядом с прикладом винтовки, – и, повернув голову на шум, направил туда же длинный ствол пистолета. Все это заняло у него не более трех четвертей секунды...

Вдвое меньше времени понадобилось Циркачу, чтобы большой и тяжелый «рыцарский» кинжал с крестообразной рукоятью выскользнул из ножен на поясе и, казалось даже, минуя ладонь своего владельца, устремился к цели...

Все-таки снайпер успел выстрелить. Только было это уже не осознанное нажатие на курок оружия, а судорожная конвульсия кистевых мышц, после которой тело стрелка вытянулось и застыло на левом боку в узком створе башенной бойницы. В правую глазницу чуть не по самую рукоять вошло длинное лезвие кинжала.

* * *