Генерал Снесарев на полях войны и мира

«Русский Восток на большой линии соприкосновения входит в связь с народами жёлтого мира, а главное, пожалуй, он сосед с Китаем. Как известно, мысль о кончине мира в обиходных сказаниях и верованиях русского народа иногда связывалась с каким-то конечным подъёмом Китая, который должен был покорить весь мир. В Средней Азии я также встречал это поверие… Есть ли возможность, хотя бы и далёкая, будущего надвижения на Европу жёлтых полчищ и оседания жёлтого мира на кладбище европейской культуры (здесь вспомнишь не только предсказания философа Владимира Соловьёва, но и пророчества старца Серафима Вырицкого о “жёлтой опасности” и поглощении России Китаем. — Авт.). При трагическом развитии событий Русский Восток есть первый буфер, смягчающий удар жёлтой волны о берега Белого моря; он является первой дверью, в которую будет стучать жёлтый властелин, прежде чем вступить тяжёлой ногой на поле европейской культуры. Это обстоятельство придаёт Русскому Востоку провиденциальное значение и делает из него тему не только лишь русского, но и общемирового значения…»

«Известна смена мировых резервуаров: сначала человеческая культура ютилась у Средиземного моря, затем оно было изжито и покинуто для Атлантического океана, в настоящее время борьба у этого океана тухнет и переносится к водам Тихого океана… Там народы зажгут факел их последнего состязания, там кто-то выйдет последним мировым победителем…»

Как проницательно Снесарев увидел перемещение мировых сил, сегодня особенно явственное, — быть может, участь мира и решат Индия, Китай, Япония. Да и другие страны Азии. Персия, Турция, Афганистан — куда бы он ни обращал свой умственный взор, он словно бы видел не только прошлый и текущий день, но и сегодняшний день этих стран да и всего восточного мира.

Он же и пропел поистине гимн Востоку: «Старая поговорка “ех oriente lux” особенно верна в том смысле, что Запад есть лишь надстройка над фундаментом, который заложен Востоком. Цифра, музыкальная гамма, письмо, учёт времени, религия, право собственности… весь сонм нашей духовной жизни взят с Востока — мы его верные и раболепные дети. Почему опознать Восток без связи с Западом трудно и неразумно. Затем к Востоку нужно подходить строго научно, без европейского чванства, без высокомерия и предрассудков. Нужно отдать должное самобытности и своеобразности Востока и не прилагать к ним осудительного штемпеля, раз они не совпадают с европейскими шаблонами. Ещё вопрос, кто разгадал загадку о человеческом счастье — Запад или Восток, кто больше испил до дна чашу человеческих испытаний и горя».

В августе 1908 года в Копенгагене проходит Пятнадцатый международный конгресс ориенталистов. Снесарев на нём выступает с двумя докладами: «Религии и обычаи горцев Западного Памира» и «Пробуждение национализма в Азии». Читает их на немецком языке, может, таким косвенным образом подчёркивая как опасность для России быть пристёгнутой к английской колеснице Антанты, так и желательность если не союза, то хотя бы искренних благососедских отношений с Германией; правда, немецкий кайзер был не из больших, далеко видящих политиков, сумасброден не менее, чем умен, не чужд был милитаристско-расистских, в духе Сесиля Родса, устремлений; поначалу рассуждавший об азиатской опасности, он к концу своего императорства сумел навлечь на Германию неприязнь, ненависть и пушки большинства европейских стран.

Грустный штрих: полтысячи участников конгресса, а русских — горстка учёных. И это когда страна территориально на четыре пятых азиатская; глава делегации Бодуэн де Куртенэ прочитал три доклада: «Гипотеза проф. Марра о родственности семитских и яфетических языков», «К вопросу о взаимосвязи фонетического и графического с морфологическим и семасиологическим представлением», «К вопросу о транскрипции»; ещё профессор Познанский из Варшавы, профессор Томсон из Одессы, учёные Фасмер, Руднев из Петербургского университета.

В снесаревских выступлениях — животрепещущая тематика: пробуждение национального сознания Востока; вторжение подобных тем на традиционные поля классического востоковедения было внове, и Бодуэн де Куртенэ, очевидный «классик», не без удовольствия принял участие в обсуждении докладов Снесарева, и мнение его было в пользу нужности на классических форумах и такой современностью пропитанной тематики. Шведские и датские газеты также не обошли вниманием доклады военного и учёного, найдя, что в них впервые всерьёз рассматривается проблема индусско-мусульманского единства.

Копенгаген, не избалованный мировыми форумами, был рад выказать гостям всю меру гостеприимства. Уже в первый день конгресса состоялся приём в ратуше города. Через день, в воскресенье, поездка в Эльсинор — «замок Гамлета» (Снесарев называл Шекспира, создателя «Гамлета», «Короля Лира», «Макбета», не иначе как «великий англичанин»). Далее — посещение Национального музея; встреча в Королевском яхт-клубе; празднество и иллюминация в саду Тиволи в честь участников конгресса; банкет.