Генерал Власов: Русские и немцы между Гитлером и Сталиным

Исполняя последнее поручение Власова и желая всеми способами добраться до МКК, я трижды пытался ночью в горах перейти сильно охраняемую границу. После третьей удачной попытки я проник в Швейцарию, но несколько часов спустя был задержан пограничной стражей и после очень неприятных часов и телефонного запроса в Берне был доведен пограничниками к границе недалеко от Наудерса, уже занятого американскими войсками. С полномочиями ген. Власова я 10 мая 1945 г. явился к американскому коменданту Наудерса и после допроса отправлен в Имст в Тироле, где американцы продержали меня два месяца.

Другая попытка связаться с западными союзниками была сделана через швейцарского журналиста Георгия Брюшвейлера. Он просил меня в Берлине в конце января 1945 г. представить его Власову. Брюшвейлер родился в Москве. До его посещения Власова я имел с ним конфиденциальный разговор, приведший к его обещанию помочь Освободительному Движению. По возвращении в Швейцарию он должен был переправить англо-американскому Главному Командованию меморандум о Движении и, кроме того, подготовить почву для непосредственного контакта КОНРа с западными союзниками. Во время приема у Власова Брюшвейлер обещал поместить ряд статей в «Нейс Цюрихер Цейтунг», правильно освещающих Освободительное Движение. 4 или 5 февраля он с данным ему материалом выехал в Швейцарию.

Насколько мне известно, в «Цюрихер Цейтунг» статьи помещены не были. Возможно, что тамошняя цензура, не желая раздражать Советский Союз, запретила печатание правдивых статей о Власове. Были ли Брюшвейлером предприняты обещанные шаги перед союзным командованием — мне неизвестно.»

Таково сообщение Юрия Жеребкова, датированное 1979 годом.

На мой запрос в «Нейс Цюрихер Цейтунг» о том, опубликовал ли что-любо Брюшвейлер, я получил только ссылку на отчеты от 25, 26 мая и 4 июня 1943 года и сообщение о казни Власова от 2 августа 1946 года. Эти статьи весьма кратки и подтверждают лишь очень поверхностное понимание проблемы. При этом сотрудник ссылался на издаваемую Отделом восточной пропаганды газету «Заря» и на сербскую газету, которой Власов дал интервью.

Кроме этого Жеребков пытался через Густава Нобеля в Швеции и генерала графа Ф. М. Нирода в Испании осведомить общественное мнение о целях Власовского Движения, чтобы воспрепятствовать выдаче его участников.

Сюда принадлежит также призыв к западному миру, который был по заказу Власова составлен профессорами Эмблем и Рашхофером и Юрием Жеребковым. Он был направлен в Объединенные Нации в Сан-Франциско и должен был быть транслирован в эфир по случаю создания Организации Объединенных Наций. В этом призыве Власов изложил мотивы своего сотрудничества с немцами и цели своего движения, одновременно высказав протест против участия Советского Союза в этой организации. Это воззвание содержало заявление Власова по еврейскому вопросу, в котором Власов обещал евреям равноправие в будущей России. Кроме того, воззвание содержало предупреждение об опасности большевизма.

25 апреля 1945 года генерал Власов хотел обнародовать это воззвание через Пражское радио. После этого должны были быть обнародованы английская и французская версии воззвания. Жеребков, который отвечал за ведение международных дел КОНРа, сопровождал профессора Эйбля к государственному министру Богемии и Моравии Франку, который должен был одобрить текст воззвания. Принципиально Франк был с этим согласен, но потом прибавил: «Это воззвание далеко превосходит мою компетенцию, так как оно касается важного политического вопроса. Я должен доложить о нем Фюреру.» Но Франку не удалось установить связь с бункером Гитлера в Берлине, и он не решился на свою ответственность одобрить наше ходатайство.

При посылке в эфир этого воззвания западный мир узнал бы о существовании и значительности русского Освободительного Движения, и, возможно, что при известных условиях выдача Власова не состоялась бы. Сам текст этого воззвания после войны не мог быть найден ни в наследстве профессоров Эйбля и Рашхофера, ни у Жеребкова.

Последнее усилие

Чем безнадежнее становилось военное положение, тем фантастичнее становились предлагаемые планы, чтобы спасти Германию или хотя бы часть ее, а, с другой стороны, не допустить выдачи власовской армии Советскому Союзу. Тогда мы считали выдающимися такие планы, которые сейчас звучат как авантюрные и нереальные. Однако они, благодаря ежедневно меняющейся военной обстановке, всегда устаревали. Я здесь не хочу говорить о планах обороны, разработанных немецкой стороной в районе Богемских гор или «Альпийской Крепости», из которых ничего не вышло, а ограничусь лишь нашими замыслами — как спасти Власова и его армию.