Генеральный штаб в предвоенные годы

На следующий день был заслушан последний доклад - генерал-лейтенанта А. К. Смирнова. Он изложил ряд моментов оборонительного и наступательного боя подразделений, частей и соединений с учетом опыта последних войн и проведенных маневров. Докладчик считал, что полосу обороны стрелковой дивизии на нормальном фронте целесообразно иметь до 8 километров, а на широком фронте - 15 километров. Основой обороны должен служить батальонный район обороны. В наступлении, говорил он, следует давать дивизии полосу в 4-5 километров. При этом для ее усиления потребуются один-два артиллерийских полка, несколько батальонов мощных танков. При наступлении же на фронте 2-2,5 километра она может обойтись своими собственными средствами.

Выступавшие в прениях П. Г. Понеделин, Д. Т. Козлов, В. Д. Соколовский и другие во многом не были согласны с положениями, выдвинутыми в последнем докладе. Они резонно оспаривали предложенные плотности обороны, излишний схематизм в организации и ведении боя и прочее.

31 декабря с заключительной речью на совещании выступил Нарком обороны маршал С. К. Тимошенко.

"Совещание, проведенное Главным военным советом, - сказал Тимошенко, по своему содержанию и значению является новым знаменательным этапом в жизни Красной Армии... Мы начинаем создавать новые основы, новые предпосылки для дальнейшего роста нашей Красной Армии, мы углубляем и расширяем ту перестройку в Красной Армии, которую стали осуществлять... полгода тому назад... Мы начали по-настоящему выполнять указания товарища Сталина о поднятии военно-идеологического уровня наших командных кадров и положили начало созданию собственной военной идеологии" (подчеркнуто мною. - М. З.).

Под началом создания "собственной военной идеологии", видимо, следовало понимать что-то необычное, совершенно новое, что вносилось совещанием в теорию военного дела и ее составные части. Можно подумать, что до декабря 1940 года в нашей армии не было своей "собственной военной идеологии". Прозвучало довольно негативное отношение к прошлому опыту советской военно-теоретической мысли, которая имела полный приоритет и большие заслуги в разработке теории и практики глубокого боя и операции. Интересно проследить, в какой же степени "новые основы" и "начало" "собственной военной идеологии" в теории военной науки и военного искусства в целом нашли свое отражение в разделах доклада, посвященных некоторым вопросам характера современных операций, а также задачам боевой подготовки войск Красной Армии.

Анализируя опыт последних войн, и особенно войны на Западе, докладчик отмечал, что в области военного искусства в связи с применением и усовершенствованием средств вооруженной борьбы происходят большие сдвиги. Однако опыт войны в Европе не дает ничего нового в стратегическом творчестве. Что касается оперативного искусства - фронтовых и армейских операций, то в нем происходят крупные изменения, связанные с массированным применением танков и пикирующих бомбардировщиков, моторизованных и мотоциклетных войск и авиадесантов. Эти, безусловно правильные, выводы были сделаны на основе операций, проведенных немецко-фашистскими войсками на Западе, и особенно в Польше.

Далее Тимошенко пытался превознести опыт войны на Карельском перешейке. Он говорил: "...если раньше военные действия начинались обычно встречным наступлением, то теперь это не всегда возможно. В настоящее время границы крупных государств, особенно на важнейших направлениях, уже опоясаны железобетонными полосами укреплений".

Такой вывод, на наш взгляд, был недостаточно обоснованным. Железобетонные оборонительные полосы на Западе были созданы на довольно узких участках границ, и главным образом Франции и частично Германии. Остальные страны не имели таких укреплений.

Недостаточно аргументированное положение понадобилось маршалу Тимошенко, видимо, для того, чтобы лишний раз подчеркнуть важность подготовки Красной Армии в будущем к прорыву современных укрепленных оборонительных полос с самого начала войны. Этот довольно не убедительный тезис уводил командный состав в сторону от решения первостепенных задач, вытекающих из маневренного характера развернувшейся второй мировой войны.

Касаясь характера современной оборонительной операции и оборонительного боя, докладчик говорил: "Опыт войны показывает, что современная оборона не может ограничиться одной тактической зоной сопротивления, что против новых глубоких способов прорыва необходим второй и, пожалуй, третий оперативный эшелон обороны... При этих условиях оборона приобретает вновь свою устойчивость и сохраняет все права гражданства и в будущем..."

Развивая свою мысль, он отметил, что оборона не является решительным способом действий для поражения противника: последнее достигается только наступлением. К обороне прибегают тогда, когда не г достаточных сил для наступления, или тогда, когда она выгодна в создавшейся обстановке для того, чтобы подготовить наступление.