Генеральская мафия — от Кутузова до Жукова

«Вот что говорил командир 109-й стрелковой дивизии генерал-майор П.Г. Новиков, находясь в плену: «Можно было бы ещё держаться, отходить постепенно, а в это время организовать эвакуацию. Что значит отозвать командиров частей? Это развалить её, посеять панику, что и произошло. А немец, крадучись, шел за нами до самой 35-й батареи».

Возникает и вопрос: почему запаниковали генералы и адмиралы военных советов СОРа и Приморской армии, хотя не паниковали при первых штурмах в 1941 г., когда, казалось бы, были менее опытны? Во-первых, скорее всего, окончательно потеряли веру в победу СССР в войне, ведь это было время стремительного наступления немцев на юге. Во-вторых, не верили в себя, как в полководцев. В мирное время они интриговали, писали доносы, тянули ножки на параде и ублажали начальство, «ставили на место матросню». Во время войны это всё не пригодилось. На войне нужно было быть воином, а они воинами не были.

Наконец, нужно оценить, что они сделали своей трусостью. В составе немецких войск в это время действовал батальон немецких диверсантов «Бранденбург-800». Представьте, что этот батальон совершил бы немыслимый подвиг — в один день убил бы Октябрьского и Петрова, всех командиров дивизий и полков. Войска были бы обезглавлены и дезорганизованы. Но надолго ли? До момента, пока в должности не вступили бы и не начали командовать уцелевшие офицеры. То, что совершили Октябрьский с Петровым, — это на порядки подлее и страшнее, поскольку после проведённой ими дезорганизации восстановить организацию и прекратить панику было уже невозможно. Для любой армии своё трусливое офицерье стократ страшнее диверсантов!

Еще уместный вопрос. Октябрьский прикрыл своё бегство спасением неких ценных командных кадров, а кого таковыми считать? Кого Октябрьский и Петров ценными кадрами назначат? Скажем, адъютант Петрова — это ценный командный кадр? Все-таки чай умеет заварить…

В своё время писатель Валерий Ганичев задал вопрос маршалу Г.К. Жукову о наиболее ценных кадрах той войны:

«— Георгий Константинович, я много читал, знаю все объяснения из учебников, но скажите, пожалуйста, почему все-таки мы победили?

— Мы победили, потому что у нас был лучший молодой солдат, — и, видя некоторое недоумение Ганичева, продолжил: — Да, да. Когда война пошла вовсю, когда мельница заработала, всё решил молодой, обученный, идеологически подготовленный солдат…»

Вот и Жукову при внезапном вопросе почему-то не вспомнились те ценные кадры, спасением которых были так озабочены Октябрьский с Петровым. Даже если эти ценные кадры, удирая, умели ловким ударом ногой в голову вышибить из самолета коллегу. Жукову вспомнились те кадры, которых Октябрьский с Петровым, дезорганизовав, бросили в Севастополе.

Глава 6 ГЕНЕРАЛЫ БЕЗ ЧЕСТИ

Бросающаяся в глаза разница

Когда речь заходит о генералах Советской Армии без чести, то все сразу вспомнят Власова, и многие им и захотят ограничиться. Но Власов — откровенный предатель, открытый. Но ведь он отщепенец для русского народа, а не для генеральской среды — он один из них. Он один из тех бар в генеральско-офицерской среде, для которых Родина, народ — это пустые звуки, а солдаты — это чёрная кость, это быдло, предназначенное на убой для славы и денег этих «профессионалов». При рассмотрении подробностей выясняется, что Власов далеко не одинок, более того, он даже не первый, кто предал, кстати, он ещё и сражался, и выходил из окружения, когда другие уже искали пути сдачи в плен и служили в плену немцам.

Но сначала не об этом, а об отношении офицеров к солдатам, об их чувстве ответственности за жизнь и судьбу солдат.

Ко мне в руки попала одна из их книг «Немецкий плен и советское освобождение» (Paris, 1987), в которой два бывших советских военнопленных сержанта, сбежавших после Победы в американскую зону оккупации Германии и оставшихся за рубежом, поливают помоями советскую власть, из-за которой якобы они и попали в плен. Оба яростно доказывают, что в том, что они сдались в плен, армия не виновата, а виноват только Сталин. Но, описывая обстоятельства сдачи в плен, оба, забыв про Сталина, вспоминают одно и то же.