Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

Оба генерала были компетентны, профессиональны, безжалостны и привычны к командованию, однако это можно было сказать о многих генералах по обеим сторонам колючей проволоки. Особенно грозными их делали схожие и взаимодополняющиехарактеры. Гинденбург был флегматик, спокойный и обладающий способностью совершенного самоконтроля. В тяжелые времена или при возникновении крупных затруднений он один придавал стойкости своим более впечатлительным товарищам, поскольку Людендорф был беспокойным, темпераментным, нервным и склонным к депрессии. Несмотря на это, он был военным гением, хотя и несколько ограниченного свойства, но прежде всего он был человеком действия, человеком, который должен идти в атаку, офицером, для которого оборонительный бой был почти пыткой. Кроме того, он не верил, что можно выиграть войну, находясь в постоянной обороне. В своих мемуарах он так сформулировал это свое убеждение: «Мы могли — на самом деле мы должны были атаковать. Наступление — наиболее эффективный способ ведения войны; только оно дает решительную победу. Военная история доказывает это на каждой странице. Наступление — символ власти».

У Людендорфа были блестящие тактические идеи и превосходная хватка командующего, однако Гинденбург отнюдь не был только формальным главой в этом союзе, по крайней мере на первоначальном этапе. У Людендорфа были важные недостатки; при всей своей твердости и решительности он имел обыкновение впадать в панику во время кризисов и не всегда мог выдержать напряжение, связанное с исполнением его обязанностей. Гинденбург придавал кораблю остойчивость; он всегда был готов поддержать своих товарищей в минуты испытаний, он был камнем фундамента, стоящим твердо и надежно, когда Людендорфов более хрупкий фасад, казалось, был готов обрушиться. Их сочетание было одновременно надежным и эффективным. Эти два грозных воина вместе совершили немало великих дел в России и боролись с переменным успехом за изменение положения на Западном фронте, после того как в результате крушения России в их распоряжении оказалась значительная масса опытных бойцов.

Война, однако, тянулась и в 1917 году, Россия продолжала воевать, хотя и из последних сил. До Октябрьского переворота оставалось еще десять месяцев, но несмотря на то что она могла еще ставить крупные, хотя и кратковременные задачи вроде Брусиловского прорыва 1916 года, Россия теряла силы, не в последнюю очередь потому, что ее армии недоставало тяжелых орудий и боеприпасов, чтобы противостоять наступательным действиям Германии и Австро-Венгрии. Этот факт подтвердил провал Дарданелльской кампании, которая в случае успеха позволила бы транспортам союзников с боеприпасами и снаряжением приходить в черноморские порты России. Но несмотря на все это, пока Россия не вышла из войны, ее влияние на положение Западного фронта было значительным.

Немцы в 1914 году обнаружили, что могут побеждать крупные российские силы. Со своей стороны, русские были способны разбить любую австрийскую армию, но быстро откатывались назад перед лицом немецкого наступления, и это положение сохранялось и после того, как Гинденбург и Людендорф уехали на Запад. Оно обязывало Германию держать на Восточном фронте для поддержки своего австрийского союзника большое число войск, которые в противном случае она могла бы использовать на Западном фронте. Когда война вступила в фазу 1917 года, Россия очевидным образом клонилась к упадку; однако обязательства перед ее армией и необходимость сковывать на Восточном фронте немецкие резервы были еще одним пунктом в длинном списке факторов, почему англо-французские силы вынуждены были продолжать наступательные действия на Западном фронте.

На Балканах, там, где уже начались боевые действия, война также продолжалась. Сербия вела затяжную тяжелую борьбу с австрийцами, однако генеральное австро-немецкое наступление в октябре 1915 года, за которым последовала зимняя кампания, привело к разгрому сербской армии, остатки которой весной 1916 года присоединились к англо-французскому экспедиционному корпусу в Салониках, в нейтральной Греции. Эти войска под командованием французского генерала Мориса Саррайля были отправлены в октябре 1915 года для помощи сербам в борьбе с болгарами, однако прибыли чересчур поздно, чтобы предотвратить поражение Сербии. Тем не менее англо-французские силы оставались в Салониках следующие три года, поглощая войска, которые с большей пользой могли быть использованы в другом месте, а здесь только несли большие потери, главным образом от болезней; боевые потери союзников в Салониках составили 18 000 человек, а 481 000 погибли от малярии.