Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

Разделение на две группировки относительно взгляда на стратегию — на «запад» (французы, король Георг V, Хейг и начальник Имперского Генштаба Робертсон), которые видели в Германии главного врага, а Западный фронт рассматривали как главный театр военных действий, с одной стороны, и «восток» (Ллойд Джордж, итальянцы и греки), которые считали, что победа достижима где угодно, но не на Западном фронте, — с другой, иначе — на «генералов и сюртуков», как Генри Вильсон называл министров, выбравших сюртук в качестве предпочтительной одежды, — сохранялось до конца войны. Именно эти расхождения во взглядах и привели к глубокому разрыву между Хейгом и Ллойд Джорджем, который и долгие годы после войны служил поводом, позволявшим премьер-министру нападать на репутацию Хейга и прочих ориентированных на Западный фронт генералов, хотя столь глубокая и неутихающая неприязнь должна была, несомненно, объясняться другими, более личными причинами.

Эти два человека впервые столкнулись, когда министр военного снабжения Ллойд Джордж, совершая поездку по Франции летом 1916 года, пребывал в состоянии раздражения по поводу жалоб на нехватку тяжелых орудий и на качество амуниции. Он не поладил с Хейгом, что и неудивительно: они были словно два полюса — непреклонный, неразговорчивый генерал из шотландского приграничья, солдат, который принял решение и выполнил задание, несмотря на все трудности, и говорливый, деятельный валлийский политик, уверенный, что любую проблему можно решить, если только есть мозги. Ллойд Джордж пришел в ужас от потерь на Сомме и обвинил британских генералов, в особенности Дугласа Хейга, в том, что наступательная операция была слишком затянута и что она обошлась дорогой ценой, а закончилась горьким разочарованием. Но и в то время, и десятилетия спустя другие приходили к тем же заключениям.

Ллойд Джордж был не тем человеком, кто прислушивается к советам или объяснениям профессионального солдата, тем более такого, который не может ни вразумительно изложить свои аргументы на совете, ни одерживать реальные победы на Западном фронте. Одним из первых действий Ллойд Джорджа на посту премьер-министра стало создание Военного кабинета, который он возглавил как председатель, — комитета, который должен был принять руководство стратегией ведения войны и выдавать ордера главнокомандующим через начальника Имперского Генерального штаба, генерала Робертсона. Таким образом, на плечи Хейга, который стал фельдмаршалом 1 января 1917 года, свалилось новое бремя — недоверие политических деятелей. Но и Хейг не полагался на Ллойд Джорджа. Он считал его абсолютно невежественным в военном искусстве человеком, к тому же лишенным прямодушия. У Хейга было достаточно оснований для такой оценки, но Ллойд Джордж на данном этапе был его политическим хозяином. Это была неприятная ситуация, которая вскоре еще более осложнилась.

До конца войны Хейгу пришлось находиться в состоянии конфронтации с политическим руководством, поскольку Ллойд Джордж сомневался в его способностях, не видел в его лице достойного командующего армиями и постоянно пытался добиться его замены. Впрочем, такая позиция Ллойд Джорджа парадоксальна, так как, коль скоро Хейг был неспособен умело вести войну, то что мешало премьер-министру его сместить? Ллойд Джордж хотел отделаться — и это несомненно — от командующего британскими войсками во Франции, и ему как премьер-министру, стоило всего лишь отдать распоряжение или потребовать отставки Хейга. Позднее Хейг признавался, что, если бы правительство потребовало его отставки, он тут же ушел бы, но по собственному желанию не собирался это делать.

Ллойд Джордж ничего не предпринимал, чтобы отстранить Хейга, по двум причинам. Во-первых, при всей смелости у него не хватало решимости отделаться от Хейга, поскольку общественное мнение британцев было целиком на стороне фельдмаршала. Что бы Ллойд Джордж ни думал, армия, многие министры и политики, король и общественность полагали, что Хейг хорошо справляется со своими обязанностями в столь трудных обстоятельствах. В случае его отставки и непродуктивной замены ярость пала бы на Ллойд Джорджа, его решение было бы воспринято как просчет, ему пришлось бы оставить свой пост и, возможно, навсегда. Также он мог проиграть войну.