Генералы Великой войны. Западный фронт 1914-1918

Ни один танк не пришел. По этому поводу идет полемика, однако австралийские и немецкие оценки сходятся в том, что, хотя танки и было слышно и они даже вели стрельбу и где-то плутали, они не сыграли практически никакой роли в реальном сражении. Однако донесения, поступавшие в штабы I корпуса АНЗАК и 3-й армии, утверждали, что танки вошли в Рианкур и Андекур, две деревни позади Буллькура и внутрь линии Гинденбурга. Как ни невероятны казались эти донесения (которые можно найти в архивах Танкового корпуса, включая дневник батальона D этого корпуса, архивах 3-й армии и верховного главнокомандующего) теперь — а должны были казаться и тогда, — им поверили.

Насколько можно восстановить реальное положение дела, оно было таково: из 12 танков 11 действительно выступили. Четыре, которые должны были отправиться на правый фланг, смогли добраться до исходной позиции впереди австралийской пехоты к 4 часам 30 минутам. Один из них, вместо того чтобы двинуться на немецкие проволочные заграждения, укатился в ночь, был обстрелян, повредил сцепление и отошел назад. Следующий танк свернул вправо, преодолел немецкие траншеи, однако в 500 м в стороне от сектора наступления австралийцев был подбит бронебойными пулями. Третий танк, двинувшийся за первым, был обстрелян и вернулся назад с поврежденным мотором. Три танка, атаковавшие в центре позиции, также были остановлены немецким огнем, у одного были повреждены гусеницы, у другого — топливный бак, у третьего — водительский отсек. Все четыре танка на левом фланге опоздали, и два были подбиты снарядами в пути. Третий вел эффективную стрельбу по немецким пулеметам и даже вошел в деревню, а затем он также сломался. Только два из двенадцати танков остались целы после боя.

План этого наступления на Буллькур полностьюзависел от танков. Это была идея Танкового корпуса, предложенная офицером Танкового корпуса, который дважды оказался неспособен выполнить обещания; за этот план ухватился Гоф, как за последнюю возможность принять участие в Аррасском сражении. Однако, несмотря на то что танки не проделали проходов для пехоты и во вторую ночь, на этот раз австралийцев не отвели назад. 4-я бригада 4-й австралийской дивизии двинулась вперед и вместе с 12-й бригадой проложила дорогу через проволочные заграждения, которые оказались повреждены в гораздо большей степени, чем ожидалось, и вошла в немецкие траншеи. К 6 часам 50 минутам обе бригады захватили часть линии Гинденбурга и посылали донесения, что при поддержке могут закрепиться там.

Но был уже белый день, и передвижение войск вперед через открытое пространство было невозможно. В качестве альтернативы необходима была артиллерийская поддержка в форме заградительного огневого вала в 180 м позади линии Гинденбурга, чтобы остановить немецкие подкрепления, подходившие для контратаки австралийцев, засевших во вражеских траншеях. Начальник артиллерии, однако, отказался оказать эту поддержку, ссылаясь на то, что танки, находящиеся теперь за линией Гинденбурга, произведут устрашающий эффект, а если он будет вести стрельбу, которой от него требуют, то попадет по собственным войскам. У командира 4-й австралийской бригады бригадного генерала Бриана состоялся горячий телефонный разговор с начальником артиллерии, и спор был передан на разрешение Бидвуда, однако артобстрела не последовало. Тем временем Гоф, уверенный, что в результате атаки линия Гинденбурга прорвана, приказал британской и индийской кавалерии двинуться в прорыв. В 9 часов 35 минут, по-прежнему убежденный, что наступление идет хорошо, Гоф приказал 4-й кавалерийской дивизии двинуться вперед, движение это было вскоре остановлено ураганным пулеметным огнем. Австралийская пехота 4-й и 12-й бригад, крепко зацепившаяся на немецких позициях, была предоставлена самой себе.

В 10 часов 30 минут Бидвуд попросил 62-ю дивизию атаковать левее 4-й австралийской дивизии, чтобы снять часть тяжести удара со своих солдат. Его просьба была основана на предположении, господствовавшем тогда в штабе корпуса АНЗАК, что Буллькур в руках австралийцев, что, как знало командование 62-й дивизии, было неверно. «Они отказались, — говорит австралийская „Официальная история“, — посылать свои беззащитные войска без танков среди бела дня на полуразрушенные проволочные заграждения, обороняемые противником, находящимся в полной боевой готовности, чтобы попытаться выполнить задачу, которую 4-я австралийская дивизия выполнила успешно лишь благодаря неожиданному наступлению на рассвете. Это было бы сумасшествием… и ужасное положение австралийской дивизии не было бы облегчено бессмысленным жертвоприношением британских солдат».