«И французские, и британские военные представители [в Вашингтоне] очень сильно хотели получить американских солдат для пополнения собственных армий. Французы настаивали, чтобы мы направляли во Францию мелкие военные части, которые бы включались в состав их дивизий… Они предложили ввести добровольную вербовку во французскую армию, используя для подготовки новобранцев французские учебные части и центры обучения. При этой системе новобранцы могли бы использоваться с меньшими задержками. Эти добровольцы могли бы быть переведены из французской армии и переданы в распоряжение главнокомандующего АЭС, когда во Францию прибудут регулярные [американские] части».
Подобное предложение поступило от главы британской военной миссии генерал-майора Тома Бриджа. Оба предложения были отвергнуты Першингом, который был «решительно против создания центров вербовки американцев как во французскую, так и в британскую армии».
Французские генералы считали, что будет лучше, если американцы будут прибывать во Францию только с винтовками и пулеметами — так их проще было влить в боевые части французской армии. То же самое предложение — только с объединением в более крупные части — было сделано более тактичным способом фельдмаршалом Хейгом. Свое предложение он обосновывал тем, что в то время как требуется несколько месяцев, чтобы обучить пехотинца, требуются годы, чтобы обучить высших командиров и подготовить достойные офицерские кадры. Он доказывал, что было бы сэкономлено столь драгоценное время, если бы части США были влиты в британские части, где будет меньше языковых проблем, и затем, когда их кадры и высший командный состав смогут ориентироваться в обстановке, они могли бы быть отосланы назад Першингу и объединены в полноценные американские дивизии, корпуса и армии.
Учитывая ситуацию, стоящую перед союзниками в 1917–1918 годах, это была в принципе неплохая идея, и в некотором отношении Першинг на это пошел. Он знал, что его людям необходим боевой опыт, и когда англичане и французы предложили помощь инструкторами, полевой и тяжелой артиллерией и предложили дать американским солдатам провести несколько дней или недель на линии фронта, он принял предложение и даже благодарил союзников. Дальше этого, однако, он не пошел, и никакое англо-французское давление не могло его сдвинуть с этой позиции. И в этом Першинг был прав, и прежде всего потому, что американское общество никогда не допустило бы ситуации, когда их молодежь оказалась под командованием иностранцев.
Французы не могли согласиться с Першингом, так что в итоге потратили много ценного времени на дискуссии в Высшем Военном совете, представляя все новые и новые предложения, которые Першинг неизменно отвергал. Першинг последовательно отстаивал свою позицию, и, когда некоторые американские роты были включены в состав австралийских войск во время наступления на Хамель в июле 1918 года, он в сильных выражениях выразил свое неодобрение фельдмаршалу Хейгу и прояснил, что этого больше случиться не должно. Он считал необходимым, чтобы американские войска во Франции образовали полноценную полевую армию.
Однако создание такой армии требовало времени. Тем не менее Першинг имел некоторые преимущества, которых не было у недавно умершего фельдмаршала Френча. И не последнее место среди них занимал тот факт, что он с самого начала знал, что ему нужно в смысле вооружения и человеческих ресурсов. Вооружение, особенно артиллерия, могло быть заимствовано или построено по английским и французским лицензиям, и благодаря тому, что американская военная промышленность во время войны значительно укрепилась, работая над заказами британского правительства, в США было теперь множество фабрик, выпускавших вооружение и боеприпасы. Першинг также обладал энергией и типичным для американцев предпринимательским духом. И он, и его люди с большим энтузиазмом бросились готовить свои войска ко встрече с немцами на поле боя. Но даже в этом случае потребовалось более года с момента вступления США в войну, прежде чем значительное число американских войск стало участвовать в боевых действиях, хотя некоторые части были брошены в бой сразу после прибытия во Францию.