Generation NET

 Одного предыдущего митинга Диме хватило, чтобы понять, как именно действует ОМОН при разгоне демонстрации. Он читал об этом и раньше, но лично наблюдать не приходилось, все-таки в 90-х годах он был маловат для протестной деятельности. ОМОНовцы вереницей окружают толпу, рассекая ее на сектора, в любом из которых могут начаться задержания. Выхватить человека, заломать руки и увести – не слишком трудная работа для натренированного силовика, однако нарушителя нужно еще куда-нибудь посадить. Для этого к месту митинга сгоняют автозаки или фургоны, в зависимости от количества ожидаемых задержаний. Часть техники стоит на ближних улицах, митингующие о ее существовании могут и не догадываться. Первый автозак заполняется задержанными, закрывает двери и уезжает, ОМОН вызывает другой. Несколько минут, которые проходят между сменой автозаков являются для митингующих самыми безопасными. Пока людей некуда сажать, ни одного задержания не проводится.

 На глазах у Димы к Гостиному двору подъехал первый на сегодня полицейский фургон. Парень не сомневался, что будут «винтить», но чтобы так скоро? Полиция была явно возмущена, что после вчерашнего, достаточно жесткого разгона митингующих, люди решились выйти на улицу еще раз, в то же время и на то же место. Одного подавления оппозиционной активности не хватило, а, значит, стражи правопорядка работали второй день подряд. Почему-то Диме думалось, что они этому не слишком рады.

-Уйдем? – предложил кто-то из знакомых.

 Дмитрий уходить не хотел, ни смотря на то, что особого смысла в митингах у Гостиного двора не видел. Нужно было идти дальше, кричать громче, привлекать больше внимания. «Пятачок» был неудобный, митингующих на таком очень просто поймать, а до того – обвинить в том, что они мешают проходу граждан и движению транспорта.

 Завибрировал телефон в кармане, парень вытащил аппарат двумя пальцами. Экран мигал сообщением, от которого веяло безразличием так сильно, что волнение автора было очевидным. «Ты где? Юля». Дима собирался позвонить, но толпа рядом с ним в очередной раз разразилась криками «Это наш город!», после чего в подъехавший фургон полиция начала заталкивать пару молодых людей, которые держали плакаты. Прийти на митинг с транспарантом – еще один верный способ попасть в отделение, такие вещи моментально привлекают внимание ОМОНа.

«У Гостинки», отписался Дима, когда возня в толпе временно стихла, а полиция отошла в сторону проезжей части, снова начав требовать прекратить несанкционированную акцию, проходящую в нарушение федерального закона. «Присоединяйся».

 Он сомневался, что Юля придет. После выборов девушка расслабилась, а от увиденных ею репортажей с Чистых прудов она и вовсе впала в культурный шок. У нее в голове не укладывалось, что вообще такое произошло, что толпа народа вышла митинговать. Протесты не вписывались в ее картину оппозиционной деятельности, что было Диме совершенно не понятно. Если не протесты, то что же тогда должно под эту деятельность подпадать? Дима верил, что разговорами оппозиционное дело с места не сдвинуть, Юля не согласилась, в общем-то, на том они и порешили. Юленька на митинге, с учетом ее рабочей занятости, практически семейных отношений и идеализма, не основанного на глубоком знании политологии, - эта картина Диме представлялась с трудом.

«Может, и приду», пришел ответ ему на телефон. Дима сунул аппарат в карман и забыл о нем. Началась новая серия задержаний на «пятачке», в фургоне оказалось уже 4 человека. Полицейские закрыли двери, и машина с фырканьем отъехала от Гостиного двора по Невскому проспекту.

 Митинг против нелегитимных выборов в Государственную Думу, имевший место 5-го декабря в Санкт-Петербурге, называют самым незаметным митингом в начальном протестном периоде конца 2011-го, начала 2012-го года, не смотря на то, что по его результатам было задержано около 300 человек, из которых нескольких пытались обвинить в экстремизме.