В последние недели был особенно настойчив какой-то немец, судя по всему — тоже опытный коротковолновик. Он экспериментировал с новой антенной собственной конструкции и очень корректно, без всяких «лишних» слов, просил поддерживать регулярную связь до конца опытов. Все это было бы вполне нормально, если бы Тунгусов тонким чутьем «старого волка» эфира не заметил с самого начала некоторых странных особенностей. Немец избегал давать свои позывные. Вначале он вынужден был их все же сообщать, но делал это не по принятой форме, только один раз, как-то мельком. Потом, когда он заметил, что Тунгусов уже узнает его «цеку» по «почерку», по манере работы на ключе, он и вовсе устранил позывные, начиная новый разговор так, как будто он продолжает только что прерванный. Тунгусов понял, что его партнер — «unlis» — нелегальщик.
Догадка эта подтверждалась еще одним наблюдением: по меняющемуся иногда тону сигналов, по нерегулярности работы немца Тунгусов увидел, что тот пользуется разными передатчиками и что, по всей вероятности, эксперименты с антенной выдуманы.
Что все это значило?
Он решил ждать и наблюдать, продолжая поддерживать связь и аккуратно соблюдая «эфирные традиции».
Последний разговор еще более заинтриговал его. Немец передал: «Я рад, что вы хорошо поняли смысл моей работы с антенной. Следующий раз сообщу новую схему. Она представляет интерес для вас».
Слово «антенна» было передано как-то игриво, нарочито неровно. Немец явно давал понять, что оно в кавычках, значит, это маскировка, которая должна быть ясна Тунгусову. Последняя фраза, наоборот, отличалась подчеркнутой твердостью, значительностью точек и тире. Очевидно, дело было серьезное. Николай ответил: «Rok!» — Все понял. Жду».
И он с интересом ждал обещанного сообщения. Вот почему так поспешно бросился он к аппарату, когда предупрежденный им Ныркин сообщил, что немец «цекулит», то есть повторяет вызов «CQ».
Плавно повернув диск настройки, он быстро нашел в беспорядочном щебете эфира знакомые, слегка замедленные к концу сигналы, и ответил на вызов. Немец передал:
«nwQSK 20 mins»
Это означало:
«Теперь прекратите связь. Я вас вызову через двадцать минут».
Тунгусов с досадой закусил губу, выключил ток и сбросил наушники. Слово «теперь» говорило о том, что его опоздание послужило причиной каких-то затруднений у немца. Ему стало стыдно: впервые за эти годы он допустил такую неточность в любительской работе!
— Ну, давай опять говорить, — сказал он, — у меня двадцать минут, потом снова сяду за передатчик. Теперь ты о себе расскажи…
— Нет, постой, постой, Николай! Обо мне потом. У тебя, я вижу, жизнь интереснее. Но смотрю я на все это твое барахло и ничего не понимаю. Чем ты, собственно, занимаешься? Ты… женился, что ли? Цветочки какие-то завел…
Николай рассмеялся.
— Нет, Федя, не женился. Но жизнь у меня сейчас прямо «ключевая» — бурлит и пенится! Разбросался я, правда, здорово: тут и цветочки, и химия, и математика, и электричество. Но это не зря. В наше время, если хочешь сделать что-нибудь крупное в науке, в технике, нужно черт знает как много знать. Широкий горизонт надо иметь перед собой, многое видеть.
— А иначе, как на крупное ты, конечно, не согласен… Узнаю, узнаю! Помнишь наши споры: «жизненная система», «овладение культурой»? Продолжаешь эту линию?
— Нет, где там… — Николай тяжело вздохнул, — Все лишнее — по боку. Просто не хватает времени, даже на главное, необходимое.
— На «крупное», на это вот? — Федор окинул взглядом рабочие столы Николая.
— Да. Главное — тут. После работы, вечером, ночью.
— А почему не у себя в институте, в лаборатории? Небось там удобнее. Да и коллектив все же. Одна голова — хорошо, а…
— В институте — план, — уклончиво ответил Николай. — Работы там невпроворот, правда, не слишком интересной, но действительно необходимой и срочной. А это у меня… для души. Я и не пытался включить в план. Но если выйдет… думаю, большое дело сделаю. Задача серьезная. Еще никому не говорил о ней, тебе первому расскажу. Ты в радиотехнике понимаешь что-нибудь?
— Мало, Коля. Помнишь, небось, как учили нас тогда, в Сокольниках…
— Ну и стыдно, Федя! Сейчас у нас каждый должен хорошо разбираться в электрических явлениях, особенно те, кто имеет отношение к науке или технике. Двигаться вперед без этого стало невозможно не только в физике, но и в биологии, и даже психологии. Ну, ладно, слушай, буду излагать в популярной форме.
Николай минутку помолчал.