Генератор Кошмаров (СИ)

Набрав в грудь воздуха, до предела заполнив лёгкие, Алан громко закричал, обращаясь ко всем стенам громадного шатра сразу:

- Богарт!

Запрокинув голову к теряющемуся в удивленно зашептавшихся тенях своду, юноша повторил ещё громче:

- Богарт!!

Блейз повернулся к неподвижным кулисам и заорал что было мочи:

- Бога-а-арт!!!

Алан не думал, что выглядит и ведёт себя, как донимающий пустоту дурак. Он спинным мозгом ощущал, что помимо него в шатре есть ещё кто-то. Он чувствовал ноющим затылком и давящим на голову грузом, что за ним наблюдают. Алан знал, что вовсе не одинок.

- Ну выходи же, чёртов факир, - пробормотал он. – Посмотрим, у кого фокусы круче. Я не собираюсь, как благородный рыцарь, бросать тебе официальный вызов. И надрывать глотку тоже не горю особым желанием. Довольно, что я вспомнил твоё имя. Эй, халтурщик, шаман недоделанный, ты меня хорошо слышишь?

Усилив обидными словами эффект воздействия на самолюбивое подсознание фокусника, Алан достаточно легко угодил в больное место Мистера Невозможное. Это место одинаково болезненно у всех творческих людей, к коим цирковой фокусник причислял и себя. Алан прицельно попал в эго Богарта.

По шатру поплыл удручённый, задумчиво-вкрадчивый голос, взмывая под самый купол и растворяясь в наиболее тёмных и скрытых уголках задрожавшего шатра.

- До коль… Хм… Что ещё за пошлый текст? Увы нам, всяк в наше трудное и жестокое время норовит обидеть артиста. Ничто не вечно, окромя людской неблагодарности. И нет предела человеческому старанию в стремлении оболгать, опорочить и оскорбить ближнего своего. Нет ничего слаще, чем устроить травлю на человека творческой души, на личность, отмеченную десницей божьей…

У Алана от изумления едва не встали торчком длинные волосы (та ещё была бы картинка!). Нет, ну вы слышали это? Интересная шайка подобралась у Старжински – что не клоун, то философ!

- Я… Я потрясён, право слово. Мне захлопать в ладоши или обоссаться от восторга? Сильная речь, дружок. Выйди и я пожму твою руку.

- Спасибо, - голос невидимого фокусника был исполнен скромности и плохо скрываемого высокомерия. - Я выйду, ДРУЖОК. Я не боюсь явить себя. Я готов. Но готов ли ты к этому? Ты… не боишься?

- Неужели тебя так перекосило? – подивился Алан. – Да ладно, чего уж там… Давай сюда, на манеж. А то меня начинают терзать смутные сомнения: вдруг, это ты испугался?

- Богарт Мистер Невозможное не боится никого и ничего ни в подлунном мире, ни в стороне, где правит солнце. И тебя, мальчик, подавно не боится…

Алан утробно хмыкнул и пошевелил пальцами в карманах куртки. Ей богу, он чуть не рассмеялся. Неужели Богарт всерьёз? Юноша неприкрыто, язвительно шутил, но фокусник, похоже, воспринимал всё за чистую монету и велеречиво разряжался пафосными монологами. Как детвора в песочнице, право слово. Блейз ковырнул носком сапога мелкозернистый жёлтый песок арены и невольно улыбнулся. Почему «как»? Местечко-то подходящее.

- Да я понял, - взгляд Алана на краткий миг остановился на истерзанном теле бедной девушки. Зрелище изувеченных, залитых рубиновой кровью останков одновременно и притягивало, и отвращало. И, безусловно, резало глаза. Внутри Алана становилось всё холоднее и холоднее. Расчётливая злость давно бурлила в его венах. Но он контролировал себя. Впрочем, как и всегда. Юноша встряхнул гривой чёрных волос. – Выходи, Богарт, и покончим с этим.

И Богарт вышел. Появление циркового фокусника не сопровождалось торжественными фанфарами, трагическими завываниями труб и лязганьем литавр. Ни адского хохота, ни бьющих в отважно подставленное лицо порывов ветра, ни подхалимно-заливистого хора группы поддержки, превозносящего силу и мощь сбрендившего иллюзиониста. С шелестом падающих по осени листьев кулисы раздвинулись ровно настолько, насколько нужно, чтобы без помех пропустить на сцену главного виновника торжества. И вновь сомкнулись. И всё.

Представление началось.

Противники замерли друг напротив друга. Алан понял, что значит на собственной шкуре ощутить себя героем старого доброго вестерна. Должно быть, мы со стороны смешно выглядим, подумал Блейз. Подражая Клинту Иствуду, Алан смачно сплюнул на песок и поправил на поясе несуществующую, воображаемую кобуру. Ха, если уж валять дурака, так на всю катушку. Правда, самому Алану смешно почему-то не было. Совсем. Сощурив глаза в узкие щелочки, молодой человек внимательно изучал Богарта. Что ж, фокусник изменился. Доктор Харрис не соврал.

Не иначе сам маэстро чародейства и волшебства полагал, что в чёрном фраке и накинутом на плечи отливающим синевой чёрном плаще выглядит загадочно и устрашающе. Белая манишка, бабочка, стоячий воротник, плащ с изнанки подбит красным атласом. Ух! У Алана на этот счёт сложилось совершенно иное мнение. Ему Богарт почему-то напомнил спившегося Дракулу. Алан не знал, как выглядел бы знаменитый румынский граф, если бы взамен кровушки невинных людей увлекался спиртными напитками, но думал, что примерно, как набычившийся в десяти шагах от него фокусник. Определённо не Кристофер Ли.