Генератор Кошмаров (СИ)

На девушку напала апатия, глубочайшее безразличие ко всему сущему. Смирилась ли она с самым страшным? Готова ли она признать, что дальнейшие ожидание и надежда на чудо пусты и бессмысленны? Не проще ли сказать себе, что всё тщетно, что нет никакой надежды? Девочка, ты давно выросла и перестала верить в чудеса и божью справедливость, когда погиб Шон… Всё так, отвечала себе Дейзи, беззвучно плача и ничего не видя из-за слёз. Всё так. Но почему я по-прежнему продолжаю надеяться и молить бога, в котором однажды разочаровалась? Почему я НЕ ХОЧУ верить в худшее? Потому что я мать? Потому, что я влюблена, как зелёная девчонка?..

Жить порой очень тяжело. Именно жить, а не вести имитацию жизни, подражая в своих действиях другим и создавая иллюзию настоящих, не запятнанных фальшью чувств. Зачастую воля к жизни уступает, склоняя голову перед усталостью, депрессией, болью, одиночеством, тоской. В такие моменты мысль о панацее, едином решении всех одолевших тебя проблем кажется как никогда заманчивой и привлекательной. Когда погиб Шон, Дейзи не раз и не два задумывалась о самоубийстве. Её спас Тони. Малыш дал обезумевшей от горя девушке волю к жизни, напомнив, что она не имеет права единолично распоряжаться своей судьбой. Что её маленький сын не заслужил потерять ещё и мать.

Она тогда многое поняла. Дейзи поняла, что сохранить жизнь намного тяжелее, чем потерять. Что решиться на жизнь требует гораздо большей смелости, чем подстёгиваемое торжествующей безнадёгой стремление как можно быстрее покончить «со всем этим».

Всхлипнув, Дейзи протёрла кулаками глаза. Так что же получается, что всё было зря? Боже, неужели она напрасно выбрала жизнь?

- Не верю, я не верю… – как заведённая зашептала девушка. – Я не верю.

Глава 23

Сославшись на усталость, Фредерик покинул кухню, посоветовав племяннику долго не засиживаться. Блейз напомнил, что у него времени вагон и маленькая тележка. В мире, где остановились стрелки часов, время потеряло былое значение. Улыбнувшись, Де Фес сказал, что времени никогда не бывает слишком много. Человек постоянно не успевает, виня во всех своих проблемах недостаток свободного времени.

Проводив скрывшегося в дверях старика понимающим взглядом, Алан запустил пальцы в длинные, давно не мытые чёрные волосы. Принюхался к собственному запаху. От него отчётливо и резко пахло потом. Принять душ было бы совсем неплохо. Совсем… Но Алан ни за какие коврижки не полез бы сейчас под струю горячей, смывающей пот и грязь кристально чистой воды. Нет, не полез бы. С наслаждением почесав ногтями макушку, Алан отогнал прочь мысли о душе и сосредоточился на более серьёзных и неотложных делах.

Поднявшись, Блейз обошёл стол и приблизился к мойке. Споласкивая руки в раковине, Алан не спускал глаз с налипших на магнитную доску кухонных ножей. Один из ножей определённо не вписывался в общую картину и выделялся на фоне простых собратьев, как вилка среди китайских палочек для еды. Острые глаза Блейза не подвели. На магнитной доске, третьим слева висел небольшой узкий метательный нож с вытянутой прорезью в облегчённой рукояти. Алану не понадобилось особо напрягать память, чтобы сопоставить увиденный на кухне дяди Фреда клинок с ножами затянутой в кожу холодной циркачки. Ножи были идентичными.

Вытерев руки и повесив полотенце на крючок, Алан подошёл к газовой плите и включил одну из конфорок. Добавил в опустевший чайник воды и поставил на плиту. Синее пламя, изогнувшись, начало жадно лизать порядком закопчённое донышко чайника. Дядя Фред предпочитал современной электрической утвари вещи, проверенные временем. В опредёлённой области Де Фес слыл большим консерватором. Алан знал, что дядя на дух не переносит воду из электрического кофейника или чайника. Как можно пить чай, отдающий плавленой пластмассой, искренне недоумевал старик?

Алан смёл со скатерти крошки, забросил в рот кусок сладкого сухарика и, нарочито громко хрустя, уселся за стол, лицом к закрытым дверям. Некоторое время в кухне раздавался ожесточённый треск перемалываемого челюстями сухарика, да ровное сопение нагревающегося чайника. Алан забросил ногу на ногу и, подтянув колено, смахнул с остроносого сапога прилипшую сухую травинку. Прожевав сухарик, Алан придвинул к себе сахарницу и щедро отсыпал в чашку две ложечки. Добавил из остывшего заварника немного чаю и стал дожидаться, пока закипит пыхтящий за спиной чайник.