Генетическая бомба. Тайные сценарии наукоёмкого биотерроризма

Значимость высокоточного оружия мне понятна, поскольку многие годы я проработал в оборонных НИИ бывших Миноборонпрома и Минэлекфопрома СССР, где разрабатывались приборы ночного видения, оптико-электронные устройства, растровые и просвечивающие электронные микроскопы, приборы СВЧ военного, в том числе космического, назначения и др. По-своему сказалась и длительная аналитическая работа в области управления оборонными разработками в системе бывшей Госкомиссии Совмина СССР по военно-промышленным вопросам.

Приведённая военно-технократическая позиция генерала вполне понятна с точки зрения детального анализа военной истории и «классических войн», когда между собой боролись вооружённые специальной техникой структуры. При этом игнорируются случаи редких «геноцидных войн», когда целью военных операций было уничтожение мирного населения страны-противника. Известно, что иногда полностью уничтожались целые народы и отдельные нации.

В этой связи «высокоточное биологическое оружие» – это и хорошее оружие для геноцидных войн, требующих своей, возможно космической, транспортировки для биологического оружия массового уничтожения. В частности, есть проблемы сброса капсул и распыления бацилл в центры мегаполисов потенциального противника.

Более чуткое отношение к разработке и использованию в оборонительных и наступательных целях формируется в РФ среди специалистов спецслужб, а также ряда учёных РАН, РАМН и др.

В любом случае требуемые объёмы финансирования фундаментальной и прикладной науки сегодня недостаточны.

К сожалению, руководство Минобороны России в последние годы явно недооценивает вероятность новых форм и иных средств ведения военных действий. Эта идеологически «устаревшая» силовая структура оказывается всё более неприспособленной для практического отражения военных и террористических атак нового типа, включая активизацию научного поиска в фундаментальной и прикладной биологии, техническое перевооружение экспериментальной базы науки и др. При этом с 2001 года проявилась и тенденция к резкому сокращению стратегических функций (прикладной аналитики) в военной разведке ГРУ.

Как отмечалось автором в статье «Мировой наукоёмкий терроризм и его угрозы» («Национальная безопасность и геополитика России», 2003, № 10-11), общая дисквалификация кадров спецслужб и идущее сокращение в России научно-аналитических функций внешней разведки РФ, занимающихся долгосрочным прогнозом развития военно-политической обстановки (включая военную и специальную науку и технику за рубежом) и угроз национальным интересам страны, сужает наш военный и анти-террористический потенциал.

27. Тайны национальной безопасности и мир «безумных идей»

Выше приведена точка зрения одного из читателей моей статьи в «НВО» «Нетрадиционные войны будущего» на форуме популярного агрессивного сайта «Иракская война» (сегодня в российском Интернете уже несуществующего) посоветовал мне «полечить свою головку». Намек критика моих взглядов на проблемы «мира и войны» более чем прозрачен, вписываясь в третью точку зрения (см.: гл. 25 этой книги) о происхождении социального Зла по 3. Фрейду и К. Юнгу.

В этой связи стоит подумать о полезности для критических ситуаций присутствия тематики национальной безопасности в мире безумных идей общества, государства и отдельной личности. Также интересны коллизии допуска к тайнам национальной безопасности «людей со странностями». Как известно, в обыденной жизни есть люди, классифицируемые не совсем «ненормальными», или люди с некоторыми «комплексами», а история общества полна примеров, когда их вхождение в структуры власти, идеологии или культуры приводило к чудовищным последствиям (случаи с одиозными Нероном, маркизом де Садом, А. Гитлером, И. Сталиным и др. ).

Возникает вопрос о качестве «российской почвы», куда сегодня бросаются самые разные «семена», а также о «здравомыслии» ряда наших политиков и идеологов.

Например, вот что очень громко сказал в конце ноября 2007 г. бывший кремлевский советник А. Илларионов о так называемой управляющей страной «Корпорации»: «При наличии ещё больших количественных и качественных аналогий нынешнего российского режима с самыми известными преступными сообществами – итальянскими “Коза Нострой”, “Каморрой”, “Ндрагетгой”, китайскими “Триадами”, российскими “ворами в законе” – всё же следует признать, что сохраняются и существенные различия. Мафия имеет свои принципы, правила, кодексы поведения, жестокие, чудовищные, неприемлемые для цивилизованных граждан. Но эти правила существуют, и руководство, и члены преступных сообществ в большинстве случаев всё же им следуют. То, что происходит в сегодняшней России, плохо походит на следование правилам и кодексам поведения, какими бы отвратительными они ни были. Нынешняя российская ситуация кажется более похожей на нестабильные группировки городской шпаны, отличающиеся неустойчивостью настроений и непредсказуемостью поведения – от отношений, кажущихся весьма доброжелательными, до внезапного удара финкой».