Генетическая бомба. Тайные сценарии наукоёмкого биотерроризма

Данный нормативный акт (ранее это было постановление Правительства РФ), конечно, связан с подготовкой присоединения России к ВТО и необходимостью избирательной протекционистской политики в отношении стратегически важных российских производителей товаров и услуг, их экономической защиты от нежелательной иностранной конкуренции.

Однако, мне, защитившему по тематике присоединения к ВТО кандидатскую диссертацию и одновременно автора серии статей по тематике защиты государственной тайны России, многое в принятии и исполнении данного закона видится в ином свете.

Именно подобные законы нужны России и призваны повысить качество секретных управленческих технологий за пределами экономической политики.

В Соглашениях ВТО многие важные правовые «защитные нормы» обрисованы лишь в общем плане, но это не повод, чтобы недооценивать сложившие для России новые виды угроз национальной безопасности.

Для примера остановимся на «Соглашении по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности» ВТО, где имеется раздел 7 «Охрана закрытой информации».

В статье 39, п. 2 этого документа ВТО отмечается: «Физическим и юридическим лицам предоставляется возможность препятствовать тому, чтобы информация, правомерно находящаяся под их контролем, без их согласия была раскрыта, получена или использована другими лицами способом, противоречащим честной коммерческой практике, при условии, что такая информация:

a) является секретной в том смысле, что она в целом или в определённой конфигурации и подборе её компонентов не является общеизвестной и легко доступной лицам в тех кругах, которые обычно имеют дело с подобной информацией;

b) ввиду своей секретности имеет коммерческую ценность и

с) является объектом надлежащих в данных обстоятельствах шагов, направленных на сохранение её секретности со стороны лица, правомерно контролирующего эту информацию».

Соотнеся эти требования ВТО с нормами закона РФ «О государственной тайне» и нового Перечня сведений, отнесённых к государственной тайне (2006 г. ), можно сделать вывод о некоторой «однобокости» этих важных нормативных актов, где понятие государственной тайны продолжает увязываться с национальной безопасностью страны, а не с «торговыми» секретами национальных товаропроизводителей.

В целом государственная тайна – это сложное информационное и политико-культурное понятие.

Специфическим средством борьбы с мировым наукоёмким биотерроризмом является оперативное засекречивание новой информации по молекулярной биологии и медицине на основе закона о государственной тайне. Такие законы есть во всех развитых странах мира. Более того, сложилась законодательная практика передачи своих национальных секретов другим странам, которые далее принимают на себя соответствующие обязательства по защите переданной секретной информации, документов или изделий новой техники (прежде всего военного назначения).

Как показывает практика, целые научные биологические школы мира, в том числе в университетах, оказались не совсем готовы к «закрытию» и дальнейшей секретной работе на основе личных допусков к государственной тайне.

Так, по данным сообщения «Расшифрованный геном человека будет бесплатным и общедоступным» (сайт: «Известия науки» от 18 февраля 2004 г. ), компания Gelera Genomics объявила, что вскоре расшифрованный сю геном человека будет опубликован в сети Интернет и доступен любому желающему. В настоящее время в Интернете доступна другая версия генома, расшифрованная в рамках программы «Геном человека» (Human Genome Project – HGP). По мнению пользователей и разработчиков, версия компании Gelera Group удобнее в работе, но слишком дорога (подписка на информацию стоит десятки тысяч долларов).

Сложилась «классическая» ситуация с рекламой достижений возникших научных школ и их борьбой между собой. Очевидно, каждая школа имеет свои преимущества и недостатки. Один из руководителей Gelera Group Крэг Вентен говорит, что геном Gelera «более упорядочен», а в версии HGP лучше представлены повторы ДНК.

Неизбежно по разным соображениям возникают вопросы по «идеологии» засекречивания фундаментальной и прикладной науки.

Засекречивание в мировой биологической науке имеет свою специфику и, видимо, не имеет полной аналогии с засекречиванием в атомной науке 40-50-х годов. Оно становится стратегической потребностью не сразу, а лишь на поздних стадиях трансформации научного знания, которое до норы до времени имеет некий абстрактный характер, ибо не ясно, как можно прагматизировать какие-то малопонятные локальные научные эффекты.

Здесь следует обратиться к двум сторонам процесса засекречивания. Во-первых, надо понять сущность «научной революции», и здесь можно принять идеологию Т. Куна [66]. Во-вторых, можно посмотреть на исторические аналогии, например, в развитии наиболее грозного оружия в виде атомного и термоядерного оружия.

В атомной науке стали критичны работы 1939 года, когда и пришла пора засекречивания.