Генезис

Но закончилась марафонская дистанция, и мы столпились в актовом зале. Это был большой овальный одноэтажный корпус всего с одним помещением. Раньше здесь преподавали танцы, но было это так давно, что даже в летописях такие занятия упоминаются вскользь. Огромная галдящая толпа в замкнутом пространстве — отнюдь не предел моих мечтаний, поэтому я грезил о моменте, когда объявят команды — участницы сегодняшнего тура и отпустят готовиться первую двойку. И когда на высокую трибуну взобрался заместитель ректора, человек-шар с вечно потным лбом, наша пятерка в полном составе уже готовилась отправиться переодеваться в камуфляж.

Конечно, было бы разумно привести ту напыщенную речь, сдобренную самыми слащавыми метафорами, но у меня от такого уши завернулись в трубочку, и я закономерно половину прослушал. И все же настал тот час, которого мы так ждали: едва прозвучал номер нашей пятерки, как мы уже помчались к арене. Минуя парки, пересекая дорожки, оставляя за спиной беседки, мы добрались до полигона, стены которого терялись в вышине. Там нас уже встречали следящие: они протянули нам амулеты и указали путь к раздевалке. Ребята по привычке побежали к раздевалке, я же неспешным шагом следовал за этими ужаленными. Вертя в руках амулет, я думал, каким гением надо обладать, чтобы сотворить такое волшебство и поместить его в невзрачный с виду кулон. Обычная капелька хрусталя в железной оправе, а надень — и один раз коса Жнеца пройдет мимо нити твоей души. Поразительное достижение не только мысли, но и искусства.

В помещении со шкафчиками, лавками и душевыми не было отделения для «мальчиков и девочек», но сейчас это мало кого волновало. Впрочем, наши девушки таки нашли себе небольшое укрытие в закутке, хотя никто, кроме меня, в ту сторону и не смотрел. И вовсе не потому, что некий Тим Ройс столь озабочен известными вопросами. Просто мне было больше нечего делать. Буквально за минуту скинув одну одежку и нацепив другую, я просто не знал, чем себя занять. И раз уж Лейла с графиней Норман так удачно запрятались в уголке, я расскажу вам о камуфляже.

Крепкие сапоги из кожи неведомого земноводного, штаны из крепкой ткани, способной выдержать высокие температуры, рубашка из того же материала, куртка, какие обычно используют охотники, и перчатки из кожи хмары. Как-то раз видел эту тварюгу на картинке, некая помесь гиббона со змей. Страшна до безумия. Встреть такую ночью, и пара седых прядей — это тот неизбежный минимум, с которым ты уйдешь с подобной свиданки. У девушек одежда ничем не отличалась, разве что куртки и рубашки оказались приталенными.

— Посидим? — неуверенно предложил Кандид, когда все были готовы.

— Посидим, — кивнул я.

И мы посидели. Часа эдак полтора. Не знаю, как я не заснул, но это стоило мне немалых усилий. Наконец за четверть часа до начала к нам зашел один из следящих. Он уведомил, что оружие одобрено и висит у выхода на арену. Ах да, совсем забыл поведать. Еще два дня назад нам пришлось сдать свой арсенал на проверку: вдруг кто решит использовать какой-нибудь убойный артефакт, а такое ни-ни — запрещено. И не стану скрывать, удивлен, что мои сабли прошли проверку. Уж как я над ними висел, как мучил Молчуна и Нейлу, когда они рисовали эти печати, а потом пытались скрыть их под вязью замысловатого узора. Да и про сам металл мало кто знает, даже Молчун развел руками, что на его языке означает: «В первый раз такое вижу». Но, как выяснилось после некоторых экспериментов Колдуньи, сабельки не были магическими, а металл хоть и неизвестен, но магией от него тоже не тянет. Уж не знаю, чем мне приглянулись эти малышки, но точно не волшебством.

Прозвучал первый гонг, и народ двинул к выходу. Спустившись по винтовой лестнице, мы оказались в длинном коридоре, который оканчивался подъемной решеткой. На стене неподалеку действительно висел наш арсенал. Свои сабли я нашел сразу, рядом висел бастард Дирга, следом шел полуторник Кандида, далее — два посоха, принадлежащие девчонкам. И если дело дойдет до рукопашной, то вся надежда будет на рыжего, так как я не собираюсь во второй раз прилюдно звенеть сталью. Вы спросите, почему? Ответ все так же записан в моем дневнике.

А вот и второй гонг. Народ стал проверять одежку: как сидит, нет ли прорех или, может, что-то велико-мало. Рыжий угрюмо покачивал бастардом с украшенным каменьями эфесом. Девушки опирались на посохи, как на походные палки, а я, заложив руки за голову, насвистывал гимн «Пробитого золотого».

Ну вот и все… Медленно, с натужным скрипом поднялась решетка.

— Действуем по плану, — прокряхтел Дирг.

И тут меня осенило:

— А у нас есть план?

Кажется, никогда в жизни я не подберу нужных слов, чтобы описать ту бездну ужаса, что отразилась в глазах друзей…

— … Саэл труто! — выкрикнул заклинатель.