Генезис Хомо. Первая часть. Десять безумных дней

- Да, там. По Затону, слухи ходили, что он еще наркотой приторговывал. И задолжал вроде кому-то. Дело темное. Нет, по правде, человек он хороший был. Если мог помочь, никогда не отказывал. Ну, вобщем, осталась она одна с двумя детьми. Работы нет. Дом того и гляди упадет. Сгнил насквозь. Беднота. Нет, нищета страшная. От них даже тараканы ушли. Действительно, ни одного не осталось. Тут еще старший сын этого армянина неизвестно откуда нарисовался. Наглец и гадина еще та. Девчонкам прохода не давал, все за разные места хватать любил. Потом знаешь, какие синяки остаются? Жил на ее шее почти год. Попался на краже из машины. Приехали родственники, какие то, выкупили его у Ментов и от греха подальше увезли к себе на родину. Жизнь у нее веселая была. Хоть вешайся. А в соседнем с ними доме молодая пара жила. Тоже беженцы. Только из Абхазии. Нормальные приятные люди. Русские. Муж, по-моему, в охране работал. По крайней мере, в форме ходил. И с пистолетом я его видела. Нет, не прятал. Нормально в кобуре носил. А жена его, Тамара, где то на машинке стучала. Компьютеры тогда еще редко где были. Красивая такая, из сибирских казачек. Так вот, эта Тамара увлекалась всякой мистикой. Гадать умела на кофе и на картах. На кофе в Абхазии научилась. Представляешь, они там кофе как мы чай пьют. И сразу чашку переворачивают. Мне Тамара показывала. От себя чуть-чуть, остальное на себя. Не смейся, на себя в блюдце, а не на одежду. Потом на стенках чашки в разводах всякие фигурки угадывают. И еще у нее руны были. Из мамонтового бивня вырезанные. Я сама видела. Желтые такие костяшки, а руны на них черные. Старинные наверно. Она их в красном таком бархатном мешочке хранила. Вот и повадилась наша баРелина к ней бегать. Кофе попить. Благо, жили забор в забор. После кофе естественно погадать. Как без этого? Вот у этой Тамары наша гадалка гадать и научилась. Только Тамара никогда за гадания денег не брала. Говорила, что судьбу за деньги не продают. Дескать, плохо кончиться может. Представляешь, она даже счастливые билетики в трамвае не смотрела. И презирала тех, кто смотрит. Люди, говорила, халяву бескорыстно любят. Но при всей любви к халяве, по трамвайному билету в рай не въедешь. А потом они с мужем куда-то переехали. Ему по работе так надо было. А эта…. Стала за деньги гадать. Да так у нее это дело поперло. По десять, пятнадцать машин иной раз перед домом в очередь стояли. Потом она, видать, решила, что одного гадания уже мало будет. И заделалась народной целительницей. Травами лечит. Воду и крема заряжает. Ну, прям Чумак! Зато дом отремонтировала, да так, что считай, новый построила. Провела воду, газ. Дети сытыми ходят.

- Ну, знаешь, - Борис задумался, - в таких условиях в каких она оказалась, за обман осуждать трудно. Наоборот молодец. Не сломалась, нашла выход. А что до обмана, умный к ней не пойдет. Дурак же не к ней, так к кому-нибудь другому денежки пристроит. Не держатся у дураков денежки. Ладно, приглашай наверное в дом. Познакомь меня наконец со своей замечательной бабушкой!

Бабушка оказалась пожилой женщиной лет шестидесяти, совершенно не похожей на то, что нарисовал Борис в своем воображении. Маленькая. Борису она оказалась, чуть ли не по пояс. Полненькая, но не толстая. С короткой городской стрижкой завитой в мелкие колечки. В цветастом, по моде семидесятых, платье. Увидев стоящих в двери Бориса и Алису она принялась кланяться в пояс с такой интенсивностью, что в какой то момент показалось что, не выдержав припадка гостеприимности она вообще рухнет на колени.

- Здравствуй, здравствуй царь светлый. Нашел ты себе княгиню. Да не где-нибудь, а в нашем гнезде. – Старушка перестала кланяться и на распев продолжила, - уж мы ее растили, старались. Поили, кормили. Все тебя поджидали. – Борис подумал, что старуха издевается. Но приглядевшись к ее ауре, понял, нет. Бабушка в своей радости была вполне искренна. И еще. Аура у нее была явно необычной. Из середины лба, почти между бровей у нее выбивался розовый лучик, но не замыкался на ней, а выбивался наружу и свободно рассеивался в пространстве. Дар ясновидящей у нее явно был. И еще она щедро дарила энергией окружающих ее людей. Закончив чествовать, бабушка уселась на стул и уже вполне нормальным голосом закончила, - садитесь, в ногах правды нет. Вы, молодой человек можете звать меня Светланой Ивановной. Сегодня у нас замечательный гороховый суп.

- Между прочим, наше семейное фирменное блюдо, - влезла Алиса, - не знаю, кто бы так вкусно его готовил.

Суп и вправду производил впечатление. Темный, в нем явно присутствовал томат. Со светлыми вкраплениями гороха, с копченым мясом, посыпанный сверху зеленой кинзой и красным перцем. И заправленный конечно, любимым Городским майонезом. А запах! Пахло и впрямь одуряющее. Борис сглотнул слюну и потянулся за ложкой. Вкус был обалденный. К столу очень кстати был подан черный бородинский хлебушек. Наевшись, Борис сыто откинулся на спинку стула, отодвинул пустую тарелку.