Генезис Хомо. Первая часть. Десять безумных дней

Сознание включалось постепенно. Тело лежит на чем то. Шуршание. Довольно ритмичное шуршание. Что так может шуметь? Ритм отбивает шум волн. Точно. Ветерок. Ласковый ветерок. Пригревает. Что может пригревать? Солнце? Темно ведь. Так, глаза закрыты. Запах. Запах водорослей. Йодистый запах. Шум волн. Солнце. Рука чувствует дерево. Что за дерево? Деревянный лежак? Под спиной ткань шезлонга. Запах зелени. И моря. И жареного мяса. Борис открыл глаза. В лицо нос к носу уставилась хитрая кошачья морда. Большая. Усатая. С интересом уставилась. От морды вкусно пахло коньяком и ванилью. В животе предательски заурчало. Морда немного отодвинулась, пошевелила усами и, растянув пасть в чисто кошачий оскал промурлыкала: - С прибытием, симпатичнейший Борис Сергеевич! – после чего отодвинулась, полностью открыв панораму окружающего. Перед ним сияло море. Нет, именно СИЯЛО МОРЕ!!! Легкий теплый ветерок играл с волосами, гладил небритые щеки. Маленькая бухточка зеленела берегом. Борис действительно лежал на старомодном матерчатом шезлонге. Точно такие же шезлонги стояли слева. На одном расположилась девица в полном неглиже, смело выставившая очень даже привлекательную грудь с торчавшими в разные стороны сосками навстречу солнцу. Лицо ее было прикрыто каким то модным журналом, так что наличие длинного шрама на шее можно было дополнить мысленно. На другом лежал уже виденный ранее рыжий персонаж. На этот раз одет он был в одни лишь полосатые плавки и откровенно дремал. Немного дальше наблюдался громадный новомодный американский гриль, от которого как раз и пахло жареным мясом. Возле гриля суетился длинный субъект в ярких бермудах и клетчатой бейсболке. Нос его украшали темные очечки а ля Джон Леннон. Заметив к себе интерес, он дружески помахал рукой. Справа находились вполне обыкновенный пластмассовый столик и в комплект к нему четыре стула. Стол имел все признаки надвигающегося банкета и кокетливо блистал многочисленными бутылками с яркими этикетками, стаканами, рюмками, тарелками с разнообразными мясными и рыбными нарезками. Венчала все это великолепие глубокая хрустальная ваза с фруктами и торчащими из них зеленым хохолком ананаса. Рядом со столом, в центре всей композиции находился стоящий на задних лапах огромный черный котяра. В одной лапе кот держал хрустальную русскую рюмку наполненную коньяком, а в другой вилку с варварски наколотой прямо через створку мидией. Вся его фигура излучала радушие и желание немедленно услужить.

- Ну, так с прибытием! - снова провозгласил кот в лучших традициях национальной пьянки, сунул в руку Бориса рюмку, подхватил со стола другую, чокнулся, залихватски тяпнул ее и противно захрустел раковиной.

- Вот так и попадают в ласковые руки людей в белых халатах, - подумал Борис – пора телеграмму слать в духе незабвенного Степы Лиходеева: «Кинут в Ялту гипнозом Воланда, пришлите сто рублей на обратную дорогу». Коньяк прокатился по горлу ароматной горячей волной и окончательно прояснил сознание. Изматывающая последнее время головная боль прошла без следа. Нигде не болело, не свербело, и вообще легкость в теле образовалась необыкновенная. Скосил глаза вниз: Живота не было! Нет, живот был, конечно, но таким он последний раз был лет в двадцать. Оглядел себя, вроде все свое, кроме плавок. Ну, плавки наверно входят в сервис, как впрочем, пляжное полотенце и пластиковые тапочки. Легко так, потому что исчезло с тела килограмм пятьдесят жира. Потаскай на себе мешок с сахаром весь день, а потом сбрось его. Летать будешь.

А тут не день таскалось – пятнадцать лет как минимум. – Однако сбрендил я или сплю, с этой компанией держаться надо повежливее, знаем так сказать, какие прецеденты бывают.

- Простите… - Борис замялся, не зная как обратиться к коту, - сэр, а почему мессира не видно? – Ва!.. Сэр! - Кот приосанился, горделиво огладил усы, - расту! Расту над собой! На « Вы» меня уже называли! Тут ста лет не прошло, уже « Сэр»! Так глядишь еще лет двести и «Вашей Светлостью» величать будут! Я в восхищении! – и тут же перейдя, почему то на еврейский акцент – что, Ви имеете к мессиру дело?

- Да нет, собственно, - смутился Борис, - я так, поздороваться…

- Ви знакомы с мессиром?

- Нет, но много слышал. И даже читал.

Кот всплеснул лапами, - и кто же таки вздумал про мессира писать? Неужели этот бедный мальчик Миша таки успел издаться? – Насколько я помню, когда он у нас появился, ничего напечатано не было.

Борис поершился, - ничего себе, « у них появился» - жутковато как то. Потер пальцами лоб. – Я знаю, что жена его наизусть учила, а когда можно стало, издала.