Генезис. Книга I (СИ)

Навык, которому когда-то научил меня отец, стал основополагающим, и, пожалуй, именно благодаря нему я стал тем, кем являюсь… являлся, когда-то. И навык этот позволяет мне полностью контролировать моё тело. Не просто двигать отдельными его частями, которые раньше не должны были двигаться, что, кстати, очень нравится девушкам, но и замедлять общий жизненный цикл. Простыми словами, притворяться мёртвым на совершенно ином уровне. Ни один лекарь и ни одна экспертиза, кроме магической, не сможет опровергнуть того, что я умер, если я сам того не захочу. Когда-то именно этот навык и позволил мне убить Чёрного дракона. Правда, перед этим пришлось пойти на риск и заставить того проглотить себя целиком, но это уже совсем другая история, о которой я не хочу вспоминать. Запах из его пасти я вспоминаю до сих пор. Но как ни крути, именно с его убийства начались мой путь Зверолова и получение силы Поглотителя. Правда, отчего-то я очень плохо помню, как именно получил эту силу. Впрочем, это не так уж и важно. Сейчас мне кажется, что покровитель всегда был рядом, с самого моего рождения.

К моменту, когда голоса добрались до комнаты, в которой я находился, моё сердце, как и остальные органы, работали на одном, а того и гляди, и ещё меньшем проценте от общих сил. Теперь никто, даже самый искусный врач, не сможет определить, что я на самом деле жив.

Дверь со скрипом распахнулась, и через порог перешагнули двое. Я их не видел, но ощущал, так как их взгляды сразу упали на меня, а у всех Звероловов подобные инстинкты развиты до предела. Никак иначе в суровых реалиях нашего мира, населённого монстрами и чудовищами самых разных мастей и видов, попросту не выжить. Входить глубже парочка не собиралась, и очень скоро я понял причину их недовольства.

— Сука, Андрей! Какого чёрта тут так воняет? Ты до сих пор не убрал труп той девицы?.. — мужчина сплюнул себе под ноги, заметил грязный пол, в который ступил своими новыми, отполированными до блеска кожаными ботинками, и из его рта полилась отборная, шестиэтажная ругань. Прекратив ругаться и поняв, что не получится сделать дело, не испачкавшись, он, наконец, зашёл глубже, прикрыв нос платком. — Он так ничего и не сказал?

— Молчит, — спокойным тоном ответил второй. — Мы как могли пытались его расколоть, да он всё время только одно и кричал.

— Что?

— Что не знает ничего, вот что.

— Дожимать надо было! — нравоучительно сказал тот, что главнее, и, судя по голосу, переместился так, чтобы встать передо мной. Секундная заминка, прощупывание пульса и снова ругань. — Андрей, мать твою! Он сдох!

— Чего?! — второго, кажется, чуть инфаркт не схватил. — Как такое может быть?! Он только вчера был живой!

— Вчера?! — судя по тону и последующему хлопку, мужчина чуть не надорвался и, чтобы не лопнуть от злости, зарядил молодому затрещину. — Потрудись объяснить мне, Андрюшка, какого чёрта вы его со вчерашнего дня не проверяли?! Он ведь уже больше суток без присмотра, вот и подох здесь! Чёрт, да мы же теперь никогда и ничего про его отца не узнаем!

— Анатолий Иванович, прошу прощения, но Вы ведь сами приказали дочь Барона Гулясина охранять на праздновании его Дня рождения! Мол, она уже взрослая, за ней столько мужиков ухлёстывают. Нужен глаз да глаз!

— Охранять, а не в кустах с ней зажиматься! Или ты думал, что раз ты ей рот стрингами заткнул, никто ничего не услышал? — Анатолий Иванович махнул рукой и сплюнул себе под ноги. Курить он бросил уже как два года, а привычка плеваться осталась. Андрей испуганно ойкнул. — Слухи быстро расползаются, Андрюша. И о вашей с ней связи всё равно рано или поздно узнали бы. Так что… Я даже ругаться на тебя за это не буду. Мне по шапке уже прилетело, а ты своё так и так от Гулясина получишь. Что касается этого… — мужчина пнул стул, на котором я сидел, ногой. — Всё равно ничего не сказал бы. Те, кто из болтливых, на первых двух пальцах раскалываются. Молчуны же не раскалываются ни при каких обстоятельствах. Однако, странно, что отец его не явился.

— Отец?

— Да, ведь именно из-за него всё это и затевалось. Мы надеялись, что он хоть за сыном придёт, да не решился, видимо.

— Струсил?

— Нет, — Анатолий уверенно крутанул головой. — Мышецкие не из пугливых. Пускай их фамилия не вводит тебя в заблуждение. Эти на мышей совсем не похожи. Только шею оголишь, вцепятся в неё мёртвой хваткой и уже не отпустят. Так что хорошо, что он сам помер. Иначе вытворил бы чего перед смертью, если бы знал, что она за ним пришла. И нам бы с тобой перепало.