Генезис (СИ)

Майор сразу укатил, его машина под парами ждала, а я приказал срочно заправить самолёт, и сообщил дежурному по аэродрому, командиры спали, что снова вылетаю, пусть вызывает санитарные машины, мы летим за ранеными. Это да, я не раз видел санитарные обозы, что прятались от немцев и двигались в ночи, вот один такой и хотел навестить. Глупо думать, что заберу всех, но хоть часть эвакуировать было бы неплохо, жаль на аэродроме мы одни, три борта в рейсе, а пятый повреждён, в ремонте, я о нём уже говорил ранее. А так на борту я числился заместителем Турбина и мог отдавать приказы в рейсе. Так что заправились, прихватили продовольствия два ящика, штурмана не забирали, место свободное будет, и взлетев направились обратно к передовой. Найти тот обоз что я приметил всего пару часов назад, удалось без проблем, «ночники» уже улетели, совершили посадку рядом с ним на поле у дороги, дальше борт-стрелок сбегал к обозникам, больше некому, я не бегун, а командиру борта покидать кабину нельзя, ну и пообщался со старшим колонны. Те обеспокоены были, чуть драпать не начали, однако боец их успокоил. Это был совсем молодой парень лет двадцати, но закончивший курсы и носивший треугольники сержанта. Так что к нам подкатило две телеги, хотя в обозе их было с два десятка и главный по обозу стал командовать. Моторы работали, пришлось кричать, однако погрузка с помощью возниц началась, заодно оба ящика с припасами отдали и сумку с медикаментами. Те им очень обрадовались, есть было нечего, второй день на подножном корму. Разгрузили обе телеги и обнаружили что места ещё остались, да и что там из восьми раненых пять лежачих и трое сидячих, последние места мало занимали, одного завели в кабину, где в кресло штурмана посадили, так что ещё три телеги подогнали и их разгрузили. С нами из медперсонала летели две молодые девушки, военфельдшер, лейтенант по-нашему, и медсестра. Мне кажется пожилой военврач третьего ранга просто от них таким образом избавлялся, отправлял в тыл от ужасов войны. А мы, взлетев, направились к себе. Вернуться ему не обещал, вообще случайно тут оказались, но посоветовал не спешить, встать на ночёвку где поблизости, если будет возможность, следующей ночью найдём и навестим, забрав ещё раненых.

При возвращении я отметил немецкие бомбардировщики, что стороной пролетели мимо нас, навстречу шли. А когда мы подлетали, меня позвали в кабину:

- Пожары на нашем аэродроме, - показал командир борта в сторону нашего конечного маршрута.

- Вот мудак наш комэкс. Говорил же, что сменить место стоянки нужно, немцы о нас знали, и вот результат. Хана эскадрильи.

Пролетев над нашим аэродром, мы пошли на посадку, чуть дальше, я сообщил где нет воронок. Радист не отзывался, видимо рация повреждена была, может ещё что, так что дождавшись, когда к нам подъедет машина с аэродрома, я через водителя велел вызвать санитаров, у нас девятнадцать раненых в салоне, ну и стал командовать командиром борта и борт-стрелком, больше никого не было, кроме двух медичек, и те укладывая раненых на плащ-палатки, выносили из наружу и клали их в рядки, а военфельдшер осматривала раненых, узнавая, как те перенесли перелёт. До аэродрома километра полтора было, уже светало, так что я пешком направился туда, выяснив на месте что эскадрильи фактически нет. Как ни странно, уцелел только один борт, тот что в ремонте был, он в стороне находился, а три машины, включая мою, были уничтожены прямыми накрытиями. Юрка не пострадал, в щели пережидал, но оглушён близким разрывом был. Много медиков на аэродроме оказалось, работали с пострадавшими, но связь была. Вызвали три машины из города, чтобы раненых забрать. Дальше наш самолёт отбуксировали на опушку в стороне и там замаскировали. Я написал рапорт, передав его командиру эскадрильи, тот цел был, выглядел бодрячком, и отправился спать. В лес, прямо на траву лёг, завернувшись в плащ-палатку и положив под голову сидор со спаснабором. Юрка со мной пошёл, тоже от шума и гама.

Шум меня не будил, хотя вокруг его стояло изрядно. Когда я проснулся, то даже подивился тишине что стояла вокруг. Встав, я сбегал в кустики и, вернувшись толкнул Юрку, что спал рядом. Дальше, забрав вещи, мы вышли на опушку, озадаченно осматриваясь. Пусто. Никого не было, только следы от бомбёжки, уничтоженная техника, и свежая насыпь братской могилы.

- Перебазировались что ли? - удивлённо спросил Юрка. - Зря мы так далеко в лес ушли чтобы поспать.

- Ага, - кивнул я, закончив осматриваться. - Идём к городу, там разберёмся.

Мы и пару шагов не успели пройти, как обнаружили стоявшую в кустах «полуторку». Водитель спал в кабине. Растолкали его и выяснили что тот нас ждал. Потеряли нас, решили, что мы сюда вернёмся, вот и оставили машину. А эскадрилья действительно перебазировались, повреждённую машину на буксире утащили. Юрка в кузов с нашими сидорами, а я в кабине, велев водителю ехать по тише, мне до сих пор рывки и тряски давались проблемно. А пока катили, водитель и сообщал новости: