Ладно, это всё дело будущего, а пока мы, найдя председателя, тот к счастью в управлении был, а не в поле, выложили всё. В тему тот въехал быстро, как говорит молодёжь, изучил справку из больницы, поразился конечно, поругал нас, но обещал помочь, если уж родители согласны. Тот отправился к заведующей ЗАГСа, а мы на поиски колец. Главбух подсказала где можно найти. Одна старушка кольца продавала. Мы нашли её домик, и поговорили. Узнав о нашей проблеме, та продала нам кольца по пять рублей каждое. А они тяжёлые, дореволюционные, красивые, рублей за сто точно стоили. Маше её колечко в пору, а мне уменьшить чуть нужно. Ничего, на цепочке на шее буду носить, а подрасту впору будет. Поблагодарив старушку, мы побежали к зданию ЗАГСа. Там нас уже ждали, председатель и его главбух были свидетелями. Быстро всё зачитали, спросили согласия, мы расписались и надели друг другу кольца. Кстати, не стоит думать, что мы одни такие молодые расписывались. За последние десять лет восьмая пара. Нам об этом сотрудница ЗАГСа сообщила. Это Машу заметно успокоило. Дальше в исполком, мне выдали справку о прошедшем бракосочетании, а Маше поставили в паспорт штамп. Мы пригласили свидетелей на свадьбу, сегодня вечером, а сами зайдя на почту отправились обратно в село. Маша отстучала родителям срочную телеграмму. «
Правда смеяться прекратил, когда примчались родители Маши, как раз к наступлению темноты. Мы сидели на подворье бабушки и дедушки моей жены, оно больше, у нас бы не вместило всю деревню и моих знакомых с работы. Председатель и главбух тоже были. Когда все разогрелись, я пел песни под гитару, чем удивил отца Тихона, заводные для танцев и грустные для хорового пения, особенно женский пол старался, но и мужики не отставали, именно в этот момент и примчались родители Маши. Ничего, побегал по дворам и огородам, старясь не попасть под оглоблю, которой меня пытался достать Андрей Павлович, отец Маши. Потом выпили, поздравили, обнялись, о беременности уже знали, о моём возрасте тоже. Дальше стали отдыхать. Машу я к себе спать отправил, та устала от моря впечатлений за день, а гости до полуночи отдыхали. Я тоже спать ушёл, а пьяный отец с пьяным отцом Маши, называя друг друга сватами, спорили заплетающимися языками где мы жить будем. С кем. Кстати, родители Маши из простых рабочих. Отец на пекарне работал, шофёром, возил хлеб по магазинам. А мать медсестра в больнице, между прочим, в родильном отделении. Именно на это упирал её отец. Ну а то что мой отец сам врач, хирург, как бы не считается. Так дальше те и спорили, а я спать.
Утром все были не скажем так что радостные, похмельем маялись. Сам я уже прибежал с тренировки, мокрый после купания в реке, Маша у нас ночевала, а отец на подворье, матрас ему расстелили под открытым небом. Бабушка с моей женой уже ушли на подворье где мы гуляли. Сейчас все туда стягивались, доесть остатки еды и похмелье снять, вот и мы с отцом туда пошли. Я решил, что тот достоин чтобы я называл его отцом. А вчера с улыбкой нас встретил, мол, что, получили отворот-поворот? Не удалось расписаться? А мы ему справку и паспорт. Такое лицо было… Однако признал Машу, поздравил, и скажем так, благословил.
- Чья взяла? С кем мы жить будем? - спросил я, пока мы шли по улице.
- Ты во мне сомневался? - гордо расправил тот плечи, и поморщился, держась за голову. - У нас.
- Это хорошо. Маша в девятый перешла, круглая отличница, в моей школе учиться будет.
- Ты бы свои знания подтянул, да оценки улучшил. Троечник.
- Сделаю, - пожал я плечами.
- Ох какой скандал нас дома ждёт, - вздохнул отец, и через открытые ворота прошёл во двор наших теперь родственников.
Народу тут хватало, отцу сразу стопку самогона сунули, председатель тут был, он ночевал в одном из домов, тоже похмелялся. Так и посидели хорошо, а к обеду начали собирать, поезд вечером, а ещё Машу собрать надо с нами.
- Да вы не спешите, - остановил я тёщу. - Возьмём школьную форму, летнюю и осеннюю одежду, а через неделю на выходные вы привезёте зимнее. Заодно посмотрите, как Маша живёт.