Гениальность и вырождение

Наука о душевных болезнях охватывает теперь обширную область и в отношении точности не уступает другим отраслям клинической медицины. Если и имеется ряд случаев стоящих на границе между умопомешательством и умственным здоровьем; если, вследствие этого и происходит разногласие во мнениях, то всё это не может уронить общего значения науки. Недоразумения бывали всегда и всюду, и каждый шаг вперед, каждое новое приобретение должны были пройти через массу заблуждений.

Не подлежит сомнению, что и в современной психиатрии некоторые направления основаны на ложных взглядах, и цель нашей книги в том и состоит, чтобы по мере возможности разъяснить некоторые психологические и психиатрические понятия, поведшие к многочисленным спорам и недоразумениям.

В то время как в прошедшие десятилетия помешанных под влиянием религиозного суеверия сжигали как колдунов и ведьм или заковывали в цепи и сажали в тюрьмы; в то время как ещё до начала нашего столетия психиатрию едва знали как науку, – в новейшее время замечается стремление всё более сузить границы умственного здоровья и свести к болезненному всё, что носит на себе отпечаток необычного, и уклоняться от будничных явлений. В этом стремлении дошли, наконец, до того, что душевнобольным стали считать не только человека мало одарённого и в особенности преступника, но и человека с весьма выдающимся умом, гения.

Как это часто случается в науке, к подобным заблуждениям повела некоторая неясность понятий, первоначальное значение которых с течением времени претерпело изменение. Понятия эти, которыми мы и займемся впереди, суть гениальность и вырождение; как мы увидим, их психологическое и психиатрическое значение было различным образом истолковано, что и повело ко многим недоразумениям.

Перед тем как перейти к этой теме, мы считаем нелишним бросить беглый взгляд на важнейшие симптомы душевных болезней и выяснить себе, можно ли провести резкую границу между умственным здоровьем и умственной болезнью.

ГРАНИЦЫ УМОПОМЕШАТЕЛЬСТВА

Подобно симптомам телесных недугов, и симптомы душевных расстройств не составляют чего–нибудь вновь прибавившегося к физиологической деятельности, а служат лишь простым изменением нормальных жизненных условий. Почти все эти симптомы можно рассматривать как усиление или ослабление чисто физиологических процессов, и для каждого симптома умственных болезней мы поэтому сумеем доказать аналогичный процесс в нормальной умственной деятельности.

Если мы уже в области медицины, касающейся телесных болезней, несмотря на множество располагаемых нами средств, не в состоянии провести точной границы между здоровьем и болезнью, то в психиатрии, где мы имеем дело с гораздо более сложным организмом, чем в какой либо другой области медицины, мы не должны будем слишком сузить границы здоровья, а должны будем предоставить психической деятельности достаточный физиологический простор.

Если умственно здоровый человек получает печальную весть, например, о смерти близкого родственника, то он может быть «подавлен горем» и всецело погрузиться в свою печаль; явления внешнего мира бесследно проходят мимо него, вещи, которыми он только что так сильно интересовался, не производят теперь на него никакого впечатления. Интенсивность такого состояния у различных людей бывает различной: один чувствительнее к душевной боли, чем другой; один в состоянии побороть свои чувства разумными доводами, другой всецело поддается непреоборимой боли. Здоровый человек при таком случае всегда ощутит известную большую или меньшую боль, потому что полная психическая нечувствительность (анестезия) служит признаком душевного заболевания, наблюдаемым при различных формах болезней.

С другой стороны, нередко можно встретить людей, у которых совсем незначительные причины могут уже вызвать угнетенное состояние души, какое мы только что описали. Отказ в новом платье, дождь, помешавший прогулке, и т.п. вещи вызывают у таких индивидуумов море слёз и создают типичную картину глубокого душевного уныния. Подобное состояние, будучи нормальным у детей, называется у взрослых чрезмерной душевной чувствительностью (гиперестезией) и наблюдается преимущественно у истеричных и вырождающихся индивидуумов.

Наконец, состояние глубочайшего душевного угнетения и полной апатии может быть обусловлено внутренними процессами без соучастия внешнего повода, и тогда мы имеем дело с серьёзной душевной болезнью, меланхолией.

Точно так же дело обстоит и с радостными душевными движениями. В то время как здоровый человек может придти в весёлый экстаз по какому–нибудь особенно радостному поводу, например, при благополучном окончании экзамена или главном лотерейном выигрыше, – подобное состояние экзальтированного счастья может у истеричных и вырождающихся индивидуумов быть вызвано уже самой пустячной причиной.

Если подобное состояние наступает без всякой причины, то мы имеем дело с болезненной формой, которая может дойти до безумия и которую мы называем тогда манией.