Гений 30 лет Спустя (СИ)

Всё потому что внутри чёрного браслета, что на её руке, в пространственном кармане, витала шкатулка с двумя радужными пилюлями. Те были ценным алхимическим творением, и потому у них была определённая и очень заметная аура, как бы радиация. Единственным местом, где можно было безопасно хранить пилюли Сансары, был пространственный карман. А единственным артефактом хранения был браслет девочки — использовать его могла она одна, так как он был привязан к её душе.

Поэтому Фан Линь, хоть и предполагал, что возможно на них когда-нибудь случится засада, ничего не мог поделать, чтобы к ней подготовиться. Мужчина решил просто надеется на лучшее.

Не вышло.

Девочка была в отчаянии. Она разбивалась своим хрупким плечом о неподвижную железную дверь.

Меж тем Фан Линя окружили; в него полетел ещё один удар. Мужчина его заметил, едва-едва, и попытался увернуться, унести из-под него своё ноющее тело, но это оказалось физически невозможно, и железная палка врезалась ему в колено, ломая кость и разрывая сухожилия. Фан Линь снова рухнул на твёрдую асфальтированную дорогу.

Его схватили за длинные волосы и потащили на песок. Мая наблюдала за мужчиной из окна машины; девочка колошматила его гардой своего чёрного меча, упорно и безрезультатно. Несмотря на всё свои попытки выбраться, Мая только и могла, что испуганными глазами смотреть как Фан Линя тащат на песок. Мужчина в чёрном халате прошёлся к нему медленной, размеренной походкой, и встал возле его головы, а потом посмотрел на него сверху-вниз и заговорил:

— Смертный, ты не можешь даже представить себе всю тяжесть своего преступления. Ничего удивительно, — мужчина прищурился. — Как жалкий червь ты родился и рос в прахе, и тебе неведомы дела небожителей… За похищение юной госпожи следует вырвать твою душу и пытать её адскими огнями тысячи лет; к сожалению, — мужчина покосился на машину. — Даже эта смерть будет для тебя слишком почётна, а потому ты умрёшь как полагается такой жалкой твари. Ты червь, твоя смерть в песке. Давайте, накажите эту тварь за её преступление! — напыщенно махнул он рукой.

Один из его прихвостней улыбнулся и щёлкнул пальцами. С земли стали подниматься песчаные струйки. Они начали проникать в ноздри, в уши и в горло Фан Линя; обжигающий песок смешался с пламенной кровью внутри его глотки, а потом впитал её всю в себя и стал наполнять желудок. Фан Линь, едва державшийся к этому времени за сознание, вдруг ощутил всё вокруг с предельной ясностью. И пока его тело извивалось в агонии, пока его разрывало от невыполнимого рвотного рефлекса, пока одна за другой сухие грубые песчинки падали на его мокрые глазницы, мужчина осмотрелся.

И спокойно оценил обстановку.

Всего было четыре противника. Трое в чёрном и мужчина в халате. В среднем они были на Четвёртой Руне. Значит любой из них мог раздробить его череп одним лёгким ударом. Они его повалили и вывели его тело из строя, причём после удара по колену мужчина с большой вероятностью не сможет ходить ближайшие несколько лет, если не использует никаких чудодейственных пилюль. Как пилюли Сансары, например, но до них было не добраться. Ещё недавно Фан Линь ещё слышал, как Мая билась о дверь; теперь в уши ему засыпали песка, и единственным шумом для мужчины осталось биение его собственного сердца.

Оно билось громко и яростно, но вовсе не потому, что мужчина был на грани смерти. И не потому, что он ненавидел своих врагов. Нет. Фан Линь испытывал ярость, но не к ним, а к себе. К своему ноющему, жалкому, слабому телу, которому самое место было во прахе, как и сказали эти ублюдки. Если бы только, думал мужчина, если бы только у него была бы хотя бы капелька его былой силы… Фан Линь пробовал взывать к Императрице Ледяных Гу, но белое яйцо в его Душе было неподвижно, как самая обыкновенная льдина. Да и вряд ли даже Гу могла ему помочь. Ведь в прошлый раз, когда она спасла его, у неё на это ушли едва ли не все силы, которые она копила столько лет, да и враги тогда были намного слабее…

Фан Линь сжал зубы и попытался повернуться лицом в землю. Но мужчина в чёрном халате немедленно поставил ногу ему на плечо и надавил с такой силой, что все косточки внутри треснули:

— Не двигайся и принимай своё наказание, смерд, — сказал он с беззаботным презрением, после чего поднял ногу и отряхнул её, как будто наступил в грязь…

40. Обыкновенный Смертный