Гений

Стартующий поток сознания только начинал овладевать телом эльфа, и это занимало удивительно много времени. Сейчас только осталось показать поле для гольфа и начать напевать какую-нибудь тупую музычку, винда недоделанная, обругал я себя мысленно и начал подниматься с колен, пытаясь разобраться, что же тут произошло и кому надо раздавать подарки. Нет, я чувствовал жуткую кинжально-острую душевную боль эльфа, которая и до меня добиралась, но это была не моя боль. Не совсем моя. Самого же меня начало трясти от бешенства.

Я поднял глаза. Передо мной стоял еще какой-то урод в местной одежде дворянина, которому мой взгляд, очевидно, не понравился. Урод взвыл какую-то фигню на невнятном языке и простер в мою сторону руки, после чего к мне полетело облако зеленых, люминесцирующих в полутьме капель. Долетя до границы моей ауры, они пригасли, пролетели насквозь, не причинив ни малейшего вреда, вновь налились светом и разнесли напрочь закрытую за моей спиной дверь и часть стены. Похоже, против меня применили по местным меркам что-то очень крутое, машинально подумалось мне, вот только в пределах ауры все прорисовывается моим собственным кодом, работающим в режиме суперюзера, и пересечение с любыми обьектами мира F58, будь то материальными, или магическими, они показывают исключительно из вежливости, и когда на это есть время. Так что, урод зря беспокоился. Хотя гадость какая-то подозрительная, машинально зарегистрировалось в сознании.

Глаза наконец сфокусировались, и я увидел, что вызвало приступ отчаяния эльфа. У ног урода в луже крови лежала та самая Сима с перерезанным горлом и все еще текущей из него кровью. Волна боли эльфа и моего собственного бешенства залила все мое существо, и даже не с криком, не с рычанием, а с каким-то потусторонним шипением я взмахнул рукой и вырубил узлы отвечающие за тело урода, а потом выбросил вперед внезапно удлинившиеся руки и, схватив дрожащую полупрозрачную душу, притянул ее к себе…

Так, сказал я себе, разбираясь в хитросплетениях узоров. Вот эта вязанная салфеточка грязноватых тонов — это твои навыки убийцы, они тебе больше не пригодятся, выключаем. Собственно, теперь уже и в реинкарнатор тебя отправлять не требуется, и так ясно какая тебя там судьба ожидает. Убийство — смертный грех, особенно как профессия мирного времени, так что тебе даже г'Ад не светит, а просто развеивание. Нет, есть исключения, скажем, на солдат Великой Отечественной это практически никогда не распространялось, причем не только с российской стороны, или когда человек защищает свою семью, да и я тут тоже не носочки из козьей шерсти на лавочке вяжу, но с уродом явно не тот случай. Можно, конечно, и сразу развеять, но чем-то мне не понравилась та гадость, которой ты в меня бросился, мил человек. Не по правам тебе такие фокусы, elevation of privilege называется. Так что будем разбираться, кто же тут хакерством балуется…

Итак. Вот эта дрожащая часть причудливого узора, переливающаяся, как запутавшаяся включенная новогодняя гирлянда — это твое самосознание. Его я отключу в последнюю очередь, ты у меня будешь в полном сознании чувствовать как исчезают части тебя. За спиной раздался шорох. Ну, конечно, она не могла не почуствовать, когда в ее мире такое безобразие творится. Хотя, а раньше куда смотрела?

— Знаешь, наверное, я была неправа насчет богов, — раздался сзади голос Пресветлой т'Иллиринель, демиурга этого мира, или просто Тиль, — Я думала, вы высокомерные и равнодушные, а как увидела с какой перекошенной рожей ты ворвался в мой мир, когда на твоего эльфа напали. И слышал бы ты себя, когда понял, что его женщину убили.

Тиль сделала паузу, явно ожидая моего ответа, но я промолчал, и она продолжила:

— Кажется, я поняла. Вы не равнодушные, просто вы себе сильных чувств позволить не можете. Потому что от чувств можете такого натворить, что сами потом жалеть будете… Я не права?

Я тем временем сидел и продолжал распутывать светящуюся спутанную гирлянду души убийцы, переодически отключая куски, не вызвавшие интереса. Вот картежные цепи, убираем, а вот твои знакомства при дворе, это тебе тоже больше не пригодится.

— В целом права, — сказал я не оборачиваясь после паузы, и продолжил свое занятие. Ага, а вот воспоминания детства, не то чтобы «нормальный ребенок», но видимо, вполне нормальный местный ребенок дворянского происхождения. Я всмотрелся в узор, активировал его искуственно и увидел изображение розовощекого пятилетнего карапуза, одетого по дворянской моде, с небольшим кинжалом вместо меча на поясе. И надо ж, что из такого симпатичного в целом малыша выросла такая невообразимая дрянь… А это что???

— Ё-мое! — вырвалось у меня, — А это что еще за хрень?

— Где, — поинтересовалась Тиль, взглянув мне через плечо.