Гений

— Вот вы понимаете, молодой человек! — одобрительно сообщила мне Айниэль, и продолжила, — Так приятно говорить с собеседником, который понимает, что единственная достойная цель жизни — это поиск личного счастья и благополучия. А это может быть достигнуто только в обществе, где соблюдаются четыре важнейших условия. Первое — это уважение к личным правам и свободам человека. Каждый должен иметь возможность решать за себя, и государство не должно в это вмешиваться.

— А как быть, когда вмешивается не государство, а другие люди? Там, бандиты какие-нибудь, преследующие свое личное счастье и благополучие?

— О! Замечательный вопрос, молодой человек! — радостно улыбнулась Айниэль, — Люди должны действовать из эгоизма, но это должен быть разумный и моральный эгоизм. И в этом состоит второе необходимое условие, а именно, государство, которое не вмешивается в дела граждан, но при этом предотвращает криминал и насилие. Далее, третье и наиглавнейшее условие — это свободный рынок, не сдерживаемый искуственными ограничениями, налогами и прочими социалическими изобретениями. Дайте людям самим договориться, за что продавать их товары и услуги, и все будет справедливо! А если не будет справедливо, то сделка просто не состоится! Правда, просто? Как удивительно, что столько людей не могут понять такой простой мысли!

Ага, подумал я, за исключением монополистических случаев на необходимые продукты и услуги, когда их приходится покупать по той цене, которую назовет единственный оставшийся на рынке продавец… Но вслух решил не высказываться, и просто продолжил внимательно слушать. Айниэль это явно понравилось.

— И последнее, четвертое наиважнейшее условие, — продолжила она подняв к нему указательный палец, — это золотой стандарт! Политики пытаются выпускать бумажные деньги и заставлять людей принимать их в оплату, чтобы контролировать страну и население. Но ни один настоящий человек никогда не спутает липовую бумажку с настоящим полновесным золотом. Люди, принимающие бумажные деньги, становятся рабами системы, они трудятся всю жизнь и все, что они получают за этот труд — это фиктивные обязательства продажных политиков, которые уже давно ушли со сцены! И им некого за это винить — они сами соглашались работать за эти фиктивные обязательства! Никогда не работайте за фиктивные бумажки!

— Никогда! — согласно кивнул я головой, вызвав еще один приступ энтузиазма у эльфийки, — А как быть, когда золота на все товары не хватает?

— Так это же замечательно, молодой челвовек, — воскликнула Айниэль, — тогда товары дешевеют и становятся более доступными.

— Извините, но в жизни на Земле вы ведь застали Великую Депрессию, нет?

— А вы знакомы с моей биографией?

— Да, признаюсь прочитал почти все ваши произведения. Должен признать, что в «Атласе» вы превзошли Льва Толстого, — ответил я, и мысленно добавил, «По крайней мере по числу страниц.»

— Похвально, очень похвально, молодой человек, — одобрительно отозвалась эльфийка, — Правда я не люблю, когда меня с ним сравнивают. Морализирующий граф — это ужасно. Настоящие люди эгоистичны и не стесняются этого.

— Так все-таки, насчет Великой Депрессии, — попытался возвратиться к теме я, — Тогда многие бизнесы были вынуждены снижать цены и в результате разорились. Люди теряли работу, заработок, продавать становилось еще сложнее. А еще, что делать с концентрацией капитала? С тем, что свободный рынок всегда приводит к концентрации денег в руках немногих, оставляя всех остальных без средств, после чего экономика умирает? Вы знаете, мне просто приходилось часто сталкиваться с этим вопросом при обсуждении свободного рынка, хочется понять, как бы вы на них ответили.

— А вы и экономику изучали? Вы знаете, может, вы нам и подойдете, — снисходительно кивнула Айниэль, — И вы правы, эти вопросы действительно часто задают, и лучше знать ответы на них. Во-первых, само снижение цен для производителя не так страшно, ведь одновременно снижаются цены на материалы и части, из которых делается конечный продукт. Пока понятно?

Ну, да, а как быть с тем что на складе и произведено по предыдущим ценам, не говоря уже о необходимости снижать зарплаты, о которых вроде бы свободно договорились, подумал я, но вслух ничего говорить не стал и лишь кивнул.