Гении эпохи Возрождения

Особая любовь Гемистия Плетона принадлежала Платону. Он ставит перед собой задачу показать и утвердить в глазах своих флорентийских друзей, всецело увлеченных Аристотелем, все величие идей и учения Платона. С этой целью в 1439 году он пишет свой известный трактат «О расхождениях», в котором собирает все пункты расхождения Аристотеля с Платоном, доказывая превосходство Платона. Это был второй толчок, вызвавший переворот в сознании флорентийских мыслителей, поэтов и художников, приведший не только к основанию Платоновской академии, но и к тому, что платонизм и неоплатонизм постепенно стали основным стержнем всей эпохи Возрождения.

Самое интересное у Плетона – это именно его впечатляющий подход, почти пророческое применение огромнейших философских знаний, которыми он обладал, в представлениях, видениях и мечтах о будущем, о новой эпохе и новом «золотом веке». Со всем жаром своей незаурядной и гениальной природы в своих выступлениях и в труде «Законы» (впоследствии преданном огню его врагами, уцелели лишь небольшие фрагменты) он делится мечтой и планами грандиозной духовной, нравственной, религиозной и политической реформы человечества. Он одним из первых публично, смело и с большим энтузиазмом, рискуя многим, высказал мысли и идеи, которые впоследствии будут так сильно занимать философов кватроченто и чинквеченто. Он одним из первых увидел признаки наступления новой эпохи, даже далекого «золотого века», о котором так мечтали философы древности и за который по-своему должны были бороться и страдать многие выдающиеся люди Возрождения, начиная с Пико и кончая Бруно.

Плетон выдвигает смелое предложение о том, что пришло время работать для создании одной универсальной религии, основанной на Filosofia Perennis и на познании Истины, которая объединила бы всех людей и стала бы высшим синтезом христианства, иудаизма, ислама и других известных религий древнего мира. Он мечтает о знаменитом Pax Fidei – религиозном мире, единстве и согласии религий, которого в разных формах искали Кузанец, Фичино, Пико и многие другие. Он говорит о необходимости возрождения идей «Государства» Платона и о создании такого идеального политического строя на основе всеобщего религиозно-философского согласия, который отражал бы среди людей законы, гармонию и порядок природы и Вселенной и в котором Filosofia Perennis стала бы традицией, законом и образом жизни.

Выступления Плетона производят огромное впечатление на уже старого Козимо Медичи, который основывает Платоновскую академию, оказывает ей покровительство при своем дворе и побуждает сына своего врача, юного и весьма талантливого Марсилио Фичино, взяться за переводы Платона, Плотина и других классиков древности. Об этом сам Фичино пишет Лоренцо Медичи в письме, сопровождавшем его перевод Плотина: «Великий Козимо… часто слушал речи одного греческого философа по имени Гемистий Плетон, бывшего почти вторым Платоном. Он открыл перед Козимо платоновские таинства, и тот так загорелся его рвением, так был увлечен, что под его влиянием замыслил основать некую академию, как только выдастся для этого подходящее время».

Братство свободных людей

Платоновская академия не была официальным учреждением, она не была связана ни с государством, ни с церковью. Ее также трудно назвать университетом, если подразумевать под этим образовательное учреждение, где регулярно читаются лекции по определенным предметам, где слушатели сдают экзамены и обучаются тем или иным наукам. Это было вольное общество свободных людей разных сословий и профессий, из разных местностей, людей, влюбленных в Filosofia Perennis, в Платона и неоплатонизм. Академии принадлежали и духовные лица (были даже каноники и епископы), и светские, поэты, живописцы, архитекторы, республиканские правители и деловые люди. Ее ядро составляла группа неразлучных друзей, разносторонних и талантливых людей, каждый из которых стал впоследствии знаменитостью: Марсилио Фичино, Пико делла Мирандола, Кристофоро Ландино, Лоренцо Великолепный, Анджело Полициано, Франческо Каттани, Микеланджело Буонарроти, Сандро Боттичелли и другие.