Гений пустого места

— Сейф открыт ключом, — сказал Хохлов, морщась оттого, что чувствовал себя идиотом. — Все честь по чести, никаких медвежатников не наблюдается!

Ольга присела к столу.

— Значит, она ему что-то подмешала в водку?

— Да снотворное небось, что еще она могла ему подмешать! Не мышьяк же! — Он морщился и говорил грубо, все из-за того, что сам идиот, бросил в офисе такую сумму долларов, вот и поплатился! — Отоварила его по полной программе, он вырубился, а она забрала мои деньги!.. Открыла ящичек ключом, и готово дело!..

Тут Хохлов вдруг стукнул кулаком по столу так, что подпрыгнули и зазвенели стаканы, и даже несокрушимая бутыль с виски покачнулась.

— Мить, а камеры? Или у тебя их нет?

— При входе есть одна, и на ней ничего не видно — просто какая-то баба в шубе! В коридоре тоже есть, но она как знала, понимаешь! Все время спиной поворачивалась, и темно там! По ночам же свет не горит! А камеры у меня самые простые, не такие, как в фильме «Тайны Пентагона»!

— А что охранник?

— Да ничего охранник! Когда очухался, все сразу рассказал. Башка у него болела, он из стороны в сторону качался. Ну, менты его на всякий случай тоже в «обезьянник» загребли, как Димона. Больше-то некого! Говорят, вполне возможно, он сообщник бабы этой. А я им говорю, что этого быть не может, потому что, когда я деньги привез и положил в сейф, этот охранник еще не существовал в природе.

— Как?!

— А так! Я его на работу нанял четыре дня назад. Он сутки отдежурил, двое дома пробыл и опять на сутки вышел. Он о деньгах вообще ничего не мог знать! И ключа у него быть не могло, и копии моих ключей он не мог сделать, потому что, когда в первый раз на сутки вышел, я на работу вообще не приезжал! А ключ только у меня, больше ни у кого нет!

Ольга вернулась к плите и стала там что-то делать, на ощупь, как слепая. Хохлов закурил.

…и вообще все это странно очень! Охранник второй раз на работу вышел и сразу какую-то бабу на «охраняемый объект» пустил! И он, Хохлов, нанимал его, собеседование проводил, важность задачи объяснял! Сто тысяч сперли, жалко, что не миллион! Была бы тебе наука, предприниматель чертов!..

— Слушай, Мить, — вдруг сказала Ольга. — А не про эти ли деньги Кузя все твердил, а?

— Про мои?! — поразился Хохлов. — Да нет, Оль, ты что?!

— Хорошо, тогда объясни мне, откуда у него деньги?!

— Да, может, он гонорар за статью получил, шестьсот долларов, вот тебе и деньги! Ты же знаешь, что такая сумма, по Кузиным понятиям, могла называться деньгами!

— Он ведь не сумасшедший! Странный, да, но все-таки не шизофреник и не даун! Вряд ли он стал бы рассказывать, что у него появились деньги для женитьбы, если бы речь шла о шестистах долларов!

— Оль, но еще глупее всем рассказывать про то, что у тебя появились бабки, если ты собираешься их украсть! Причем у друга!

— Митя, не бывает таких совпадений!

— Не знаю, — отрезал Хохлов. — Не знаю. Дай мне бутерброд с колбасой.

Она подумала немного, будто не сразу поняла, о чем он просит.

— Тебе с какой?

— Да все равно мне. Только побольше!

Ольга отрезала толстый ломоть черного хлеба и почти такой же толстый ломоть розовой «Докторской» колбасы и еще сверху пристроила унылый петрушечный листик — украсила — и сунула Хохлову.

— Сейчас будет кофе.

— Фа-во-фо, — с набитым ртом ответил тот, что означало «хорошо».

— Мить, а родственники у него есть? У Кузи? Может, с ними поговорить?

Хохлов пожал плечами.

Стройная схема расследования никак не выстраивалась, и он ненавидел себя за это. Нужно думать, принимать решения и отвечать за них, а он… не может. Не получается у него!

Ему жалко Кузю, жалко своих денег, страшно за Димона, который вполне мог его убить, но если это так, значит…

…значит, весь мир устроен совсем по-другому. Не так, как это себе представлял Хохлов до того, как все случилось! Это значит, что все люди, даже самые близкие, на самом деле волки, и он просто не видит их оскаленных хищных пастей, прикрытых привычной овечьей шкуркой! Впрочем, у людей нет никакой овечьей шкурки, что за глупость! Они просто люди, и, вполне возможно, их испортил квартирный вопрос, но Хохлову всегда казалось, что к его окружению это не имеет отношения. Они особенные. Они не такие, как все. Они точно знают, что нужно делать, чтобы крепко дружить, не предавать, не подличать!..

…значит, он ошибался?! Значит, он неадекватно оценивает мир вокруг?! Может, он душевнобольной?!

— Митя! О чем ты думаешь?.. Я у тебя в третий раз спрашиваю про Кузиных родственников!

Хохлов очнулся и посмотрел на Ольгу:

— Я не знаю никаких родственников. Знаю только брата, Максима. Помнишь его?

— Почти нет. Он же… намного младше?

— Лет на десять, по-моему. Кузя его несколько раз приводил в нашу компанию, а потом перестал. Он, кажется, институт так и не закончил, женился, и… в общем, нет, я не знаю. А что?

— Да ничего, — сердито сказала Ольга. — В детективах всегда пишут, что нужно искать того, кому была выгодна Кузина смерть. Может, родственникам?

— Зачем родственникам его смерть? — осведомился Хохлов. — Чтобы завладеть его комнатой в общежитии?

Ольга пожала плечами.