— Гидро в действительности не создаёт что-то из ничего, хотя и это возможно, если я окажусь в пустыне — просто добавить несколько прямых линий, — поделился он с потолком. — Гремучка после взрыва тоже оставляет водяной пар, который можно сконденсировать, следовательно, этот процесс управляем. Мы не занимаемся трансмутацией элементов, не превращаем дерьмо в золото, идём строго по науке. То есть, округлость контура — это, скорее всего, «тихое» преобразование. Голая физика. Прямые — это уже насильное изменение. Например, перевод электронов с орбиталей к нужным ядрам. Должно быть и что-то ещё. Вероятнее всего, целая куча неизвестных мне элементов построения юнан, до которых ещё только предстоит докопаться. Но пока оперируем с прямыми и кривыми.
Прямыми и кривыми. Он снова задумался — что-то мелькало на самом краю сознания, как вертящееся на кончике языка слово, что никак не можешь вспомнить.
— Поверхностное натяжение — это вообще термодинамика, блин, — он ещё раз перевёл взгляд с «рыбки» на «ракетку», пожевал губами. — Да ну, бред. Быть не может.
Сел, снова нашёл свой «писчий камень» и в шесть прямых отрывистых движений накидал ломаный контур шестиугольника — что-то вроде химорганической схемы. Подумал ещё пару минут, добавил на каждый угол по исходящему лучу — и отшатнулся.
Кривобокий рисунок вдруг налился чернотой, контуры резко потолстели, чуть сместились… И на камне появился знакомый рисунок полустёртой юнан. Пока неизвестной, но…
— Разомкнутый и сомкнутый контуры? Это такая чушь, что даже сработала? — треугольники послушно сместились, дублируя рисунок с камня, и он коснулся разметки.
За спиной зашуршало, и он резко обернулся, готовый то ли драться, то ли бежать. Но — ничего. Лишь «прыгающие» жуки распахнули жёсткие спинки, выпустили крылья и зависли над поверхностью резко теряющей белёсую мутность воды. Касаться её им явно не нравилось.
Вскоре муть исчезла настолько, что удалось разглядеть дно, а жуки, будто поняв, что купание отменяется, с резким хлопком исчезли из пещеры.
— Ну-ка…
Вода реагировала на касание кончиком пальца как вода, не жглась, не кусалась и не пыталась растворить в себе. В общем, вела себя, как и положено нормальной аш-два-о. Разве что на вкус… Но ищите дураков в другом месте — пробовать недистиллированную жидкость после того, что в ней поплавало.
— Хм? И это всё? — спросил он вслух непонятно у кого. — Ну, поздравляю, Шарик — ты балбес. Сделал ещё одну гидру, только в профиль. Мог бы просто ещё пару «рыбок» на стенах оставить.
Но юнан сохранилась, не взорвалась, не попыталась его покалечить. Значит, рабочая. Значит, что-то делает. К тому же, гидры по принципу круговорота воды в природе не сумели бы осушить лужу до дна, и конденсат всякий раз стекал бы обратно, растворяя выпавшую на дно соль… В общем, эта песня хороша, начинай сначала.
Самое главное — эта лужа не пыталась его убить! Следовательно…
— Ждите, джунгли! Я иду!
И он зашлёпал босыми ногами по воде, направляясь к выходу.
Глава III