Гений среди растений (СИ)

— Не понимаю, — признался он. — Без привычек, получается, вообще ничего сделать не получится, кроме как дышать, глотать, и ну…

— Ты считаешь, что двигаешь пальцем, да? На самом деле, ты отдаёшь приказ целой группе мышц — неосознанно, но привычно. А если хочешь, можешь последовательно напрячь или расслабить каждую мышцу из этой группы. С жеванием та же история. С хождением. С речью.

— Да-а? — мальчик на миг задохнулся от обиды. — Нас обманывали, получается? Но тогда почему нам говорили…

— Так эта информация из открытых источников. Кто угодно может зайти и посмотреть. С комма, с персоналки, откуда угодно. У вас там ничего такого не было, что ли?

— Нет, — Диня погрустнел, отвернулся, а выглядывающее из-под светлых вихров ухо порозовело. — Коммы дорогие очень, а нам не так много карманных денег давали. Я не хочу больше об этом говорить.

— Министерство сейчас — самая богатая структура. Не верю я, что они не могли обеспечить своих питомцев средствами связи.

Диня смолк окончательно. Ушёл в себя, может, или обиделся — Лера не знала.

«Никогда не умела нормально общаться с детьми, — досадливо поморщилась она. — Да и где б научиться, в семнадцать-то лет?»

— Я что-то плохое сказала? — молчание ответом. — Динь?

Он отвернулся окончательно. Но на подоконник не ушёл — то ли не захотел, то ли решил дать своей недогадливой опекунше шанс на диалог.

В комнате повисло молчание — глухое, тяжёлое, от которого, как от духоты, хочется распахнуть форточку. Только вот окна глухие, а снаружи ровно такая же тишина — повезёт, если рявкнут неподалёку сирены кареты за неугодными. Пиликнул и тут же полузадушенно смолк комм, лишь усугубляя неловкость.

«Требуется хороший снайпер, — что ж, у нелегалов свой особый спам. — Оплата в BTC или эфиром.»

Фыркнув, Лера удалила сообщение с биржи. Несмело коснулась плеча мальчика:

— Послушай, извини, — попросила она. — Не знаю, правда, за что — мы так мало общались, что я пока ещё не выучила как следует разрешения и табу. Ты в следующий раз говори, если тема неприятная, и ты не хочешь о ней говорить, ладно?

Молчание в ответ.

— Диня, не дуйся, — совсем упавшим голосом потребовала Лера.

— Я не дуюсь. Просто… Ну…

— Что?

— Мы не были там с самого начала.

— Разве? — удивилась она. — Мне казалось, что питомники…

— Приют для детей-сирот и так далее, — ровно ответил мальчик. — Мы там росли сначала. А в питомник приехали только-только вот.

«Что ж, логично, — с непонятной злостью согласилась Лера. — До бесчеловечия рационально и логично. Министерству нет нужды заводить себе инкубаторы по выращиванию новых монстриков — с той пафосной чушью на экранах они могут ездить в турне по приютам, и отбоя от желающих не возникнет».

— А в приюте у нас был только старый компьютер в библиотеке, но туда очередь постоянно, и офицер-надзиратель смотрит, чтобы не ходили куда не надо, — всё с тем же равнодушием продолжил мальчик. — Негде нам было посмотреть «открытые источники». Что говорил офицер, то и правда.

— Прости… — покопавшись в рюкзаке, она добыла конвалюту с аскорбинкой. — Хочешь конфетку?

— Это таблетка, — осторожно покосившись через плечо парировал Диня.

— Это аскорбинка. Вкусная! Вот, смотри, сама пробую. — Она закинула сразу две штуки в рот, протянула початую пачку мальчику. — Бери, не стесняйся.

Он и взял.

— Вкусно, — с неохотой признал он.

— Ну что, мир?

— Угу.

— Ладно, тогда продолжаем перевод статьи. Принципы работы привычек понятны не до конца, хотя учёные считают, что это перевод сознательной работы в бессознательную. Ты неосознанно ходишь, дышишь; читаешь ты не по букве, а сразу словом, предложением или целым абзацем. Да со всем так! Если бы ребёнку в младенчестве поставили «прививку», он никогда бы не заговорил, не пошёл, не научился бы делать что-то бегло.

— То есть, нас откормили, по сути, — с непонятной взрослостью заметил Диня. — дали научиться и привыкнуть, а потом…

— Такие дела, — Лера закрыла вкладку и вернулась к потрошению локальной сети. — Им бы, может, и удачнее всего с роддома набирать солдат — выбора-то нет, или так, или вообще никак. Без поддержки министерства «чистовик» очень быстро загнётся. Плюс скорость — совершеннолетия солдат достигнет лет за пять…

— Почему без министерства никак? Разве они не могут просто уйти?

— Могут, могут, — рассеянно кивнула Лера. База нашлась, наконец. — Ага. Хочешь узнать, чьи хоромы мы занимаем?

— Чьи?

— Якуневич Катарина Лукьяновна. Дата приписки… хм… Через четыре месяца. Посмотрим-посмотрим. — Она вывела информацию по другим апартаментам. — Ага. Смешно.

— Что там?

— А это люди, которые ещё не приехали, не получили приписку. По закону им не имеют права продавать жильё в черте агломерации. Это же другая автономия, они нам никто.

— Другой город?

— Ага. Наша Катарина собирается в июне прибыть автобусом из славной автономии «Ковровской». И таких целая куча, м-да…