Гений среди растений (СИ)

— Вовремя? — так, похоже, пора искать пути к отступлению. Взгляд заметался в поисках хотя бы окна, но глухой аквариум, похоже, специально строили для таких неприятных разговоров, — вы говорите загадками.

— Бусловских Денис, маленький симпатичный мальчик, очень похожий на свою опекуншу. Успевает в школе, ведёт себя хорошо, здоровьем отличается. Конечно, немного проказничает, как это и положено детям — фильтр, вон, поломал, смесь пролил.

Не к месту вспомнилось вдруг, что с момента входа в фойе их нигде не остановили для обработки от радиации. Что говорило либо о крайней беспечности всех присутствовавших, либо…

— Только вот появился он так своевременно и удачно, правда? — между тем продолжил министр. — Нет, деточка, я ни на что не намекаю и не давлю. Но раз вы такая социально ответственная гражданка с высоким социальным рейтингом — давайте посотрудничаем?

— Не с таким уж и высоким, — огрызнулась Лера. — После… событий я самая что ни на есть серая масса. Как раз с фильтром этим успела оценить уже.

После всех штрафов отношение к ней было не как к грязи, конечно, но близко к тому — попытавшись написать претензию в своём обычном духе, она нарвалась на достаточно жёсткую отповедь от месткома. Мстит, паскуда, за то, что выбилась… Почти выбилась.

— И что там с мальчиком? Вы намекаете на то, чтобы я вам его отдала? Не выйдет За ним некому приглядывать, кроме меня, но я есть. И до той поры он не окажется в питомнике ваших будущих «чистых».

— Как это некому приглядывать? — фыркнул министр. — А радионяня? А телешкола? В конце концов, камеры наблюдения уже. — Леру парализовало, а министр понимающе покивал. — Да-да. Мы увидели кое-что интересное на местах, где проставляли тату пятому поколению. Опять же, никакого давления, но удобно так, удачно, да? Один мальчик пропал. Другой появился. Так будем говорить?

Он смолк, хотя явно хватало, чего добавить и сверх того. Правда, в таком случае, как опасалась девушка, компромат пойдёт уже не на её «семью», а конкретно на неё саму. А там — кто знает, чего они уже успели накопать в поисках настоящей личности Розы.

— Чего вы хотите? — устало спросила она. — Если всё так плохо, почему я пью кофе, а не давлюсь кровью в допросной?

— Вы симпатичная, — подмигнул министр. — А я слишком слаб и немощен, в мире слишком мало красоты, чтобы позволять кому-то загубить ещё немного.

— Вы закончили с прелюдиями? — дверь распахнулась, на пороге появился шеф. — Бусловских, нам нужно знать всё про Розу и её связь с американцами.

Оп. Прокол. До сей поры все, абсолютно все считали, что она и Роза — это одно лицо. И страшную тайну, которую знали лишь два человека…

«Неужели это Глас?! — изумилась она, во все глаза изучая непримечательное лицо в очках. — Вот как он выглядит по-настоящему…»

— Связи с американцами? — тем не менее, ровно спросила она.

— Смотрите, — ожила видеостена, и дёргаными кадрами посыпались последствия той бойни в центре, когда её и Ахабса пытались захватить те неизвестные в масках. — Вы сработали хорошо с баллончиком, но видели далеко не всё. А вот кое-кто видел, и кадры уже попали в сеть.

— А при чём тут Роза?

— Бойню спровоцировали америкосы, и это известно абсолютно точно. Но кадры выложил «Свободный день». И нам очень хотелось бы знать, что именно связывает Розу, эсдэшников и туристов. Желательно, в подробностях.

— Я вас оставлю, — поднялся из кресла министр. — Буду в комнате отдыха, если что.

Шеф проигнорировал его, неотрывно следя за тем, что будет делать девушка. Его веко опускалось в медленном, незаметном подмигивании.

Хантер

«Плыви по течению», — ровно так в голос рекомендовали и шеф, и министр. Учись, мол. Хотя поздновато, прямо скажем. Пусть по паспорту и стукнуло не так уж много лет — у сверхов хватало сложностей с поиском общих знаменателей с нормальной жизнью. Да что там — министр не сильно-то старше, а уже сдал. Про предыдущего и говорить не приходится — там разрыв в возрасте сумасшедший, больше пяти лет! Абсолютных, что в пересчёте на время «дементора» ощутимо увесистее…

И всё же чувствовал он себя на фоне и чуть более старшего товарища, и чуть менее младшего начальника в лучшем случае незваным гостем на вечеринке. Они на местах, при деле, чётко понимают — что, зачем, почему. Уверены, спокойны, размеренны. Профессионалы, чёрт. Взрослые люди. А он кто?

Ненастоящий какой-то взрослый. Несолидный. Учился беречь жизни, когда их столько, что дешевле соли уж должны быть, а в итоге превратился в того, кто эти жизни ставит на паузу, пресекает порой. С допросами, правда, сложности — не давалась наука. Хоть ты тресни. Ни наука допросов, ни наука взрослости. Если последнее слово вообще существует.

Он чувствовал себя гораздо ближе к этой забитой рыжей, чем к двум своим почти сверстникам. Она какая-то настоящая, живая в душном прокуренном аквариуме. Поплыла и раскололась быстро, зачастила фактами, домыслами, выводами. Вот имя только одно назвала. Глас. Не «глаз», а именно так — выспренно, по старинке.