Гений Сталин. Титан XX века (сборник)

Он представлял собой необыкновенную смесь безнравственности, цинизма и стихийной оценки идей, книг, музыки, людей. Точно так же, как есть люди не различающие цвета, Радек не воспринимал моральные ценности. В политике он менял свою точку зрения очень быстро, присваивая себе самые противоречивые лозунги. Это его качество при его быстром уме, едком юморе, разносторонности и широком круге чтения и было, вероятно, ключом к его успеху как журналиста. Его приспособляемость сделала его очень полезным Ленину, который при этом никогда не воспринимал его всерьёз и не считал его надежным человеком. Как выдающийся журналист Советской страны, Радек получал распоряжения писать определенные вещи, которые якобы исходили не от правительства или Ленина, Троцкого или Чичерина, чтобы посмотреть, какова будет дипломатическая и общественная реакция в Европе. Если реакция была неблагоприятная, от статей официально отрекались. Более того, сам Радек отрекался от них… …его не смущало то, как с ним обращаются другие люди. Я видела, как он пытается общаться с людьми, которые отказывались сидеть с ним за одним столом, или даже ставить свои подписи на документе рядом с его подписью, или здороваться с ним за руку. Он был рад, если мог просто развлечь этих людей одним из своих бесчисленных анекдотов. Хоть он и сам был евреем, его анекдоты были почти исключительно про евреев, в которых они выставлялись в смешном и унизительном виде…

Впрочем, наиболее шокирующие картины морального разложения явились суду при изучении следственного материала на Генриха Ягоду, превратившего, по сути, бюджет НКВД в кормушку для своих многочисленных родственников и знакомых, для которых за счет государственных средств приобретались (!) в личное пользование роскошные квартиры, дачи с оплатой обслуги и питания и т. п. Сумма средств, растраченных Ягодой, таким образом, составляла десятки миллионов рублей.

В период суда и следствия проявилась еще одна, в той или иной степени характерная для всех подсудимых черта – неудержимая страсть к клеветничеству. Так, Каменев и Зиновьев наперебой давали показания на Бухарина, Рыкова, Томского, Радека и многих других товарищей по партии, обвиняя их в принадлежности к троцкистскому подполью. «Товарищи по партии» также не оставались в долгу. Комментируя итоги «Августовского процесса», Бухарин, в частности, заявил: «Циник-убийца Каменев – омерзительнейший из людей, падаль человеческая. Что расстреляли собак – страшно рад».

Несколько позднее, в декабре 1936 года, в ходе одного из заседаний Пленума ЦК ВКП(б) Бухарин походя и совершенно бездоказательно сам наклеветал на своих недавних «последователей»:

Необходимо, чтобы сейчас все члены партии снизу доверху преисполнились бдительностью и помогли соответствующим органам до конца истребить вот ту сволочь, которая занимается вредительскими актами и всем прочим…Я в 1928–1929 гг. нагрешил очень много против партии. Хвосты эти тянутся до сих пор. Часть людей, которые тогда шли со мной, эволюционировала бог знает куда. Я этого не знаю (!), но я этого теоретически не исключаю.