Гений войны Скобелев

Но непосредственный начальник Михаила Дмитриевича генерал М. И. Драгомиров в своих оценках был намного сдержанее. «Если бы Скобелев был плут насквозь, то не стерпел бы и пустил бы гул, что удача этого дела (переправы) принадлежит ему, – заметил он. – А между тем, насколько мне известно, такого гула не было. Нужно сказать, что напросился он сам на переправу и я его принял с полной готовностью, как человека, видавшего уже такие виды, каких я не видел. Принял, невзирая на опасения, что Скобелев все припишет себе, и … не ошибся. Во всем этом он явил себя человеком весьма порядочным».

Тем не менее, когда были поставлены все точки, заслуги Скобелева было трудно не признать. За переправу он был награжден орденом Св. Станислава 1-й степени с мечами.

В то же время нужно отметить, что турецкое командование, зная о подготовке русскими войсками форсирования Дуная, решило, что удержать оборону по этому рубежу на широком фронте будет крайне трудно. Поэтому они заблаговременно допускали отход своих войск к Балканам с тем, чтобы завлечь неприятеля в глубь страны, на линию гор и крепостей, заставить его распылить силы, и лишь затем начать его разгром по частям.

Русские войска на первых порах наступали успешно. Это радовало Скобелева, но он хотел сам командовать частью или соединением. С этой целью он направился в болгарскую деревню Павло, где находилась Главная квартира Дунайской армии и размещался император со свитой.

Большое село располагалось на правом берегу реки Янтры по двум отлогим скатам широкого оврага, по дну которого протекал ручей. Через реку был перекинут каменный мост с 12 арками на красивых устоях, соединявший село с заливными лугами и густыми рощами. Сам населенный пункт состоял из одной широкой и нескольких узких улиц, которые сходились на площади, украшенной каменной церковью. В этой церкви по выходным и праздничным дням совершалась служба, на которой присутствовали император, чины его свиты и офицеры конвоев.

Александр II жил по-походному, в палатке, разбитой в густом тенистом саду, примыкавшем к большому дому, оставленному сбежавшим турком. Там же находились палатки светлейшего князя Суворова, графа Адлеберга и генерала Милютина. Остальные чины свиты жили в других покинутых усадьбах по своему выбору, либо в палатках, либо в домах.

Прибыв в Павло, М. Д. Скобелев вынужден был терпеливо ждать аудиенции. Жизнь в лагере проходила крайне однообразно и невыносимо скучно. Каждый день для чинов свиты и офицеров конвоев начинался в 8 часов утра, когда они собирались в большую столовую палатку к чаю. В полдень они там же встречались за завтраком, в 18 часов – за обедом, а три часа спустя – за вечерним чаем в присутствии императора. Это делало каждый прием пищи полуофициальным, сопровождавшимся многими утомительными процедурами. Поэтому неудивительно, что при первой же возможности офицеры стремились уклониться от посещения столовой палатки.

Император также редко появлялся в лагере в дневное время, зато после обеда он непременно выезжал на прогулку в небольшом открытом экипаже вместе с князем Суворовым в сопровождении нескольких казаков из Собственного конвоя. Во время этих прогулок он посещал бивак одной из бригад 1-й пехотной дивизии или госпиталь, находившийся в двух верстах от села. Он подолгу разговаривал с ранеными солдатами, интересовался подробностями боя и многим тут же вручал кресты и медали. Узнав об этой привычке государя, многие ловкие солдаты умудрялись специально попадаться ему на глаза, в результате чего некоторые выходили из госпиталя не только Георгиевскими кавалерами, но и ефрейторами и даже унтер-офицерами. Александр знал о солдатской хитрости, но делал вид, что ничего не замечает. И когда кто-то из свитских генералов решился сказать ему об этом, император в необычно резкой форме осадил шептуна.

«Каждый из них за свои раны заслуживает гораздо большего, так не мешайте хоть некоторым получать ту малость, которую я способен им дать в награду за службу и кровь, пролитую за царя и Отечество».

Вторая Плевна

Успешное форсирование русскими войсками Дуная еще не означало победы в этой войне. Настала очередь проведения масштабных войсковых операций, планы которых в то время заранее и подробно не составлялись. Считалось, что каждый крупный военачальник будет действовать «соизмерительно сложившейся обстановке». На практике это означало возникновение больших оперативных пауз и несогласованные действия войск.

14-я дивизия генерала М. И. Драгомирова переправилась через Дунай в составе 8-го армейского корпуса генерала Ф. Ф. Радецкого. 57-летний Федор Федорович Радецкий считался одним из самых подготовленных военачальников российской императорской армии. Он окончил Главное инженерное училище, а в 1849 году Императорскую академию Генерального штаба, в молодости имел опыт войны на Кавказе. Но затем, став генералам, уже нигде не воевал. Вследствие этого его навыки организации боя столь крупного соединения носили чисто теоретический характер.