Гений. Жизнь и наука Ричарда Фейнмана

Председатель поспешил успокоить Элдрича: «Целью наших вопросов не являются поиски того, кого можно было бы обвинить, — и обратился к Муру: — Мне кажется, напрасно в сегодняшних газетах написали, что вы полностью исключили вероятность влияния погоды… По-моему, вы этого не говорили. Изначально вы отрицали такую возможность, но потом вам позвонили из Рокуэлла с предостережением. Вы обдумали это предупреждение, но решили не откладывать запуск. Давайте предположим, что это суждение было ошибочным. Поймите, никто не собирается никого обвинять. Всегда есть кто-то, кто должен принимать такие решения».

Но Фейнман не согласился с таким выводом; он заявил, что единственно ошибочным было решение не обращать внимания на следы сажи вокруг резиновых колец в надежде, что вторые кольца удержат конструкцию.

«Вы сказали, что второе кольцо должно было уцелеть, — сказал Фейнман. — Но ведь вы не ожидали, что и первое кольцо расплавится… В случае, если начинает хоть немного оплавляться второе кольцо, ситуация становится крайне опасной — ведь это означает, что газ уже прорвался через соединение».

К дискуссии присоединился Кутина. (Генерал ВВС Дональд Кутина подружился с Фейнманом, когда они сидели рядом на первой пресс-конференции в составе комиссии. «Говорю вам как второй пилот первому, — тихо произнес он, выбрав столь уважительное обращение, так как ему казалось, что Фейнман нервничает рядом с генералом в полном военном облачении, — причешитесь». Фейнман удивился, что-то проворчал и попросил у Кутины расческу.). Он заметил: «Позвольте дополнить ваш комментарий… Стоит этой резинке продырявиться в одном месте, и она вспыхнет, как ацетиленовая горелка».

Фейнман произнес: «У меня есть изображение резинового кольца в разрезе. Кто-нибудь хочет посмотреть?» Никто не ответил.

Выходные, начавшиеся в субботу, 8 февраля, были полны очередных неожиданностей для Фейнмана, Роджерса, Грэма, прессы и администрации НАСА.

Находясь вдали от дома и пользуясь своим опытом участия в экстренном групповом техническом проекте в Лос-Аламосе, Фейнман решил использовать выходные для дела. В субботу при посредничестве Грэма он организовал несколько частных брифингов в штаб-квартире НАСА в Вашингтоне. Изучил строение двигателей, орбитального аппарата и соединений. Снова убедился в том, что инженеры НАСА давно знали о проблемах с резиновыми уплотнительными кольцами и что во время испытаний неоднократно оплавлялись и сгорали небольшие участки одиннадцатиметровых колец. Критическое значение имела скорость, с которой такое кольцо должно было запечатать металлическое соединение: на это отводились миллисекунды, а космическое агентство каким-то образом умудрилось одновременно признать и проигнорировать проблему. Особенно поразил Фейнмана протокол собрания специалистов Morton Thiokol и администраторов НАСА, которое состоялось в августе прошлого года. Рекомендации противоречили друг другу:

«Отсутствие дополнительной герметизации монтажного стыка — важнейшая проблема; следует как можно скорее уменьшить проворачивание соединений, чтобы устранить этот критический недостаток». — «Анализ существующих данных указывает на безопасность полета».

В тот же день в другом крыле штаб-квартиры НАСА назревала буря. В редакцию New York Times каким-то образом попали документы с информацией о том, что руководство космического агентства в течение последних четырех лет не раз получало настойчивые предостережения о существовании проблем с уплотнительными кольцами. Грэм, занявший пост директора совсем недавно (предыдущего руководителя Джеймса Беггса обвинили в мошенничестве, не связанном с делами НАСА), тут же позвонил Роджерсу.

Статья вышла в воскресенье. Предостережения, о которых шла речь, оказались гораздо серьезнее того, о чем инженеры рассказали Фейнману: разрыв соединения мог привести к «гибели корабля, миссии и экипажа из-за эрозии металла, сквозного повреждения корпуса, последующего воспламенения и пожара». «Не остается сомнений, — подытоживала статья, — что безопасность полетов находится под вопросом из-за существующей угрозы разгерметизации стыков; общеизвестно, что при запуске это чревато катастрофой».

В то утро Грэм отвез Фейнмана в Национальный музей воздухоплавания и астронавтики Смитсоновского института. Сидя в огромном музейном кинотеатре, Фейнман смотрел вдохновляющий фильм о космическом шаттле. К его удивлению, картина вызвала у него сильные эмоции.