Гениталии истины

Пока девушка вскрывала конверт, надежда ещё агонизировала в её душе, но… вероятно в эту пятницу у чудес был выходной день.

На чёрном в фиолетовую клетку листке бумаги жёлтым фломастером было написано:

И подпись размашистым почерком:

Заплакать она не успела лишь потому, что в следующую секунду Ваня выволок её из квартиры и принялся раздевать.

6.

Мне очень хочется полагать, что подлинная причина Ваниной страсти к раздеванию кукол не требует публичного озвучания. То есть, хочется мне надеяться, что ты, читатель, уже и так обо всём догадался. Ну да! Ну конечно! И Симу и Алёнку он раздевал только от… безысходности!

Истинным же предметом его ещё неумелого и рассеянного вожделения была его тётя, Наташа; девица двадцати трёх лет отроду, стройная длинноволосая брюнетка с хорошим вторым размером груди.

Однако даже в свои шесть у Вани хватало ума, чтобы понимать, что раздеть эту сладкую умницу в реальности – дохлый номер. И как это всегда бывает с людьми, когда реальность категорически препятствует осуществлению их смелых мечтаний, он, опять-таки от безысходности, тоже, как и абсолютное большинство мужчин, был вынужден построить другую, более перспективную для себя, юного эротомана, реальность. Этим самым, прямо скажем, небеспрецедентным строительством Ваня и занимался каждый вечер перед тем, как отдаться Морфею, а иногда и в процессе дневного сна.

Вся проблема, как он правильно определил, состояла в том, что Наташа… не была куклой. В принципе, этим она и привлекала его, но это же обстоятельство и разбивало его мечты в прах. То есть, если бы эта книга писалась несколько в ином жанре, можно было бы ляпнуть что-нибудь вроде того, что в первую очередь мелкий Ваня любил в Наташе абсолютную невозможность обладания ею. И даже было бы можно продолжить так: именно потому, что Ваня, в принципе болезненно любил невозможность всякого рода, он подсознательно и избрал объектом своей страсти Наташу. Но только сие, если и не совсем чепуха, то уж из другой (и, кстати, более скучной) оперы точно.

На самом деле, тогда всё ещё было проще. Ему просто очень хотелось её раздеть. Раздеть своими детскими руками и, конечно, против её воли, поскольку никакая взрослая женщина, даже если она и не совсем в здравом уме, не позволит раздеть себя донага какому-то даже не мальчишке, а ребёнку дошкольного возраста. «Поэтому, – размышлял Ваня, – скорей всего Наташу придётся связать, чтобы она не могла мне сопротивляться»

Сказать по правде, Наташа действительно была очень красивой девкой и, более того, обожала секс. За год, прошедший с момента её легальной, ввиду замужества, дефлорации, она настолько прикипела сердцем ко всякого рода совокуплениям, что, в принципе, больше не могла ни о чём всерьёз думать. Однако её эротический быт, как, собственно, и фантазии, совершено исключали присутствие в них Вани. Само собой, ей это и в голову не могло прийти.

Да, куклой она не была. Ни в коем разе. Но самым главным отличием Наташи от Алёнки и Симы, о чём Ваня, в силу своего возраста, мог только догадываться, была… вагина, то есть половая щель. И именно в эту щель так и хотелось ему проникнуть, хоть сам он ещё и не знал об этом.

Но щель охранялась. Да-да, половая щель красавицы тёти Наташи, двадцати трёх лет отроду, охранялась не хуже, чем мёртвый дедушка Ленин в своём мавзолее. И не то, чтоб её щель охранял её муж. Нет. Во всяком случае, далеко не в первую очередь. Наташину вагину охранял от Вани никто иной, как собственной персоной его величество Миропорядок, ибо где это видано, чтобы дети дошкольного возраста сексуально доминировали над половозрелыми особями!

«Пожалуй, было бы здорово, – подумал как-то раз Ваня, – уменьшить Наташу до размеров Алёнки! Тогда она бы и оставалась живой, но никто не знал бы, где её искать, а я бы делал с ней всё, что захочу. Может, есть такое волшебное слово? Или, может быть, существуют такие таблетки?»

Затем Ваня стал фантазировать, что бы он сделал с Наташей, если бы ему и впрямь удалось её уменьшить. Он так увлёкся, что и сам не заметил, как к нему подкрался вышеупомянутый Морфей.

7.

В ту пятницу, перед тем как выйти на марш танк сунул майору ствол чуть не в ухо и прошептал: «Видишь ли, какое дело! Короче, есть основания полагать, что скоро начнётся война! Откуда знаю – не спрашивай. Всё равно не отвечу».

– Да иди ты!, – присвистнул майор и почесался, – а Ванятка в курсах?

– Надеюсь, что нет, – ответствовал танк, – если не вовремя узнает – не выживет. Предлагаю его беречь, вот что!

– Ясен буй!

– И ещё. Раньше лета они не начнут. За этот безглуздый май ты должен врубиться, как проникнуть ко мне вовнутрь. Это важно. Там, у меня внутри, имеется бордовая кнопка…

– В описании ничего об этом не сказано – перебил Парасолька.

– Не перебивай, – перебил его танк, – в описании, ясное дело, этого нет. Описания – они для того и пишутся, чтоб истину застить! Короче, бордовая кнопка – это гашетка. Если делаешь «double-click» – это обычный тротил. А если просто «нажал-отпустил», то есть вероятность – это он…

– Кто он-то?