Генри Торо

Данное рассуждение не совсем характерно для Торо, который с трудом мог представить себе философа, занимающегося торговлей или иным видом коммерции, и хотя одной из главных посылок Торо было признание автономии духа, его свободы по отношению к эмпирическому бытию, не менее важно для философа и требование целостности личности. Жизнь Зенона-стоика этому требованию не отвечает: она как бы раскалывается на два рода бытия — подлинное (духовное, философское) и неподлинное (телесно-материальное), которые противоположны друг другу и приводят к раздвоению личности. По мнению же Торо, раздвоенность не может характеризовать философа-мудреца ни при каких обстоятельствах! Таким образом, мыслитель вновь оказывается перед противоречием. Поэтому он несколько видоизменяет постановку проблемы. Мудрый образ жизни, говорит он, подразумевает не практическую деятельность вообще, а именно «философскую» деятельность, направленную на пропаганду «правильного» мироощущения. Важнейшая сторона этой философской деятельности — конструирование собственной жизни. Однако данное положение влекло за собой новое противоречие: философская деятельность приобретала кастовую замкнутость, происходило разделение людей на «учителей» и «учеников», и таким образом философия «мудрецов» постепенно обособлялась от жизни. Круг поисков Торо замыкался.

Мыслитель пытался нащупать «средний» путь между крайностями. «И снова, как много раз до этого, мне напоминают о преимуществах тех поэтов, философов, натуралистов, любых других людей, которые время от времени занимаются каким-нибудь иным делом, отличным от их основного занятия, [такие люди] глядят на все со стороны…» (10, 15, 314). Итак, философ должен время от времени менять позу стороннего наблюдателя и погружаться в суетное бытие. Такое решение явно половинчато и не удовлетворяет самого Торо. Но рамки современного ему общества ограничивали теоретический кругозор мыслителя и не позволяли радикально изменить угол зрения — увидеть в философии не только «объясняющую» академическую дисциплину, но и преобразующую мир науку. Стремление Торо путем введения понятия «философский образ жизни» приблизить философию к реальным потребностям людей осталось в целом нереализованным. Однако неутомимые поиски в этом направлении сделали его творческую биографию ярким этапом развития американской мысли XIX в.

Естественно, что при анализе философского наследия таких мыслителей, как Торо, нельзя ограничиться краткой биографической справкой. Жизнеописание философа становится органичной частью исследования «одиссеи духа», в которой обобщенные теоретические созерцания и эмоционально-нравственные оценки незамедлительно растворяются в живых ощущениях реального бытия. Путь философа не может быть логически выверенной цепью гипотез, экспериментов, проверок. Идейным исканиям с неизбежностью присущи противоречия, колебания, ложные порывы и тяжкие разочарования. Но значительное временное отстояние позволяет нам выявить основные черты и основную тенденцию жизни мыслителя, ее главные вехи.

Глава I. Этапы жизни: книги, имена, события

енри Дэвид Торо родился 12 июля 1817 г. Его ближайшие предки, представители трех национальностей — французы, англичане, шотландцы, переселились в США незадолго до революции 1776 г. Дед Торо по отцовской линии нажил немалое состояние выгодными торговыми операциями. Однако его сын — отец Генри, Джон, — не был столь удачлив и быстро растратил унаследованный капитал. Оказавшись без средств к существованию, отец Торо решил заняться кустарным производством карандашных грифелей. Это давало семье небольшой, но устойчивый источник доходов. Правда, о процветании не могло быть и речи.

Мать Дэвида, Синтия Торо, дочь священника, была энергичной, общительной женщиной. Генри Дэвид стал ее третьим ребенком. Его старшие брат и сестра — Джон и Элен хотя и не получили систематического образования, но были людьми просвещенными и в течение нескольких лет преподавали в конкордской школе. Оба умерли в молодости. Младшая сестра, София, опекала Торо в конце его жизни и много сделала для сбора и обработки литературно-философского наследия мыслителя.

Детство Торо ничем не отличалось от детства его сверстников. Но следует отметить, что с ранних лет мальчику была привита трепетная любовь к природе. Особая заслуга в этом принадлежала матери. Большую часть времени юный Торо проводил вне дома — в лесу, в полях, на берегу реки. Близкие отмечали необычную для его возраста склонность к созерцательности и даже самоуглубленности. Позднее он писал в своем дневнике: «Когда я был молод и мне приходилось проводить воскресенье в стенах дома, не имея под рукой интересной книги, я бывало просиживал несколько часов перед окном в ожидании захода солнца, наблюдая за высоко парящими в небе городскими ласточками» (цит. по: 85, 19).