Генрих IV

Французское подкрепление прибыло с опозданием, и не исключено, что неслучайным. Споры о первенстве разделили и задержали вельмож, которых король послал собрать новые отряды дворян. Генрих решил сгладить все разногласия. Когда он узнал об их приближении, то выехал навстречу, чтобы оказать им честь. Встреча состоялась 1 октября. Генрих, увидев, что они спешились, спрыгнул с коня и встретил их «с распростертыми объятиям». Кроме Лонгвилля и маршала д'Омона, там был граф Суассон, который отсутствовал в Сен-Клу 2 августа и теперь мог присягнуть своему кузену. Весь вечер король нарочито долго и подробно рассказывал о своих подвигах и о битвах, в которых прибывшие не участвовали. Это был им урок.

Штурм парижских предместий

После прихода подкреплений королевские войска насчитывали 18000 человек. Положение) Беарнца день ото дня улучшалось. Первое столкновение с Майенном закончилось в его пользу — теперь Дьепп сможет и впредь принимать английскую помощь. В этих условиях планы, выработанные в конце лета, могли быть реализованы, но при этом основной целью оставался Париж. Хотя убийство Генриха III и заставило отложить осаду на более поздний срок, все равно она оставалась решающей операцией, так как именно она позволит покончить с распрями и закрепить власть короля над Францией. В конце августа Генрих IV еще собрался отправиться на Луару после окончания нормандского наступления. В октябре, с приходом осени, уже нельзя было терять драгоценного времени, тем более, что потерпела неудачу еще одна попытка заключить мир. Майенн отбыл в Пикардию домогаться помощи у испанцев. И поскольку он задержался в Амьене, следовало попытаться его опередить. Губернатору Санлиса Монморанси-Торе был отдан приказ взорвать все мосты, чтобы задержать продвижение Майенна, тогда как королевская армия ускоренным маршем вышла из Дьеппа. Продвигаясь без привалов, она 20 октября была в Манте, 29-го — в Сен-Клу и Медоне.

Весть о сражениях при Арке распространилась по всей стране, но освещалась по-разному. Королевские сообщения трубили о полной победе. Сведения, распространяемые Майенном, сообщали о «поражении и бегстве короля Наваррского», о предполагаемой смерти Шатильона и Конти. Согласно этим сообщениям, в Париж скоро доставят связанным «этого Беарнца», «этого ублюдка Жанны д'Альбре», и зеваки уже арендовали окна улицы Сент-Антуан, чтобы видеть, как его повезут в Бастилию. В Бордо прошел слух о его смерти, и испанский посол сообщил об этом в Рим.

Когда 31 октября парижане увидели приближающуюся армию короля, их постигло жестокое разочарование. Они думали, что избавились от страхов, а выяснилось, что снова нужно готовиться к защите столицы. Несмотря на мнение авторитетных людей, парижане решили оборонять город, включая предместья. А предместья левого берега были защищены неглубоким рвом под названием «Траншея». Это решение сыграло на руку Генриху IV, так как траншею трудно было удержать под огнем артиллерии, и как только защитники отступят, осаждающие смогут воспользоваться замешательством и проникнуть за крепостную стену Филиппа Августа, единственное сильное укрепление левого берега.

Развитие событий не совсем совпало с планами Генриха IV. Разделив пехоту на три корпуса, он подошел к городу с Юга. Бирон должен был атаковать предместья Сен-Марсель и Сен-Виктор, д'Омон — предместья Сен-Жак и Сен-Мишель, Шатильон и Ла Ну — предместье Сен-Жермен. Каждый пехотный корпус сопровождало две пушки и две кулеврины, отряд пеших дворян и кавалерийский эскадрон под командованием короля, Суассона и Лонгвилля. Бой начался в предрассветном тумане, 1 ноября. Несмотря на неожиданную атаку, городское ополчение стойко оборонялось и, не отступив ни на пядь, было наголову разбито королевскими войсками. Предместья взяли с боя одно за другим, но большой кровью — только на перекрестке улицы Турнон насчитали сотни убитых горожан.

Как и следовало ожидать, парижане попытались вернуться в город, а роялисты, в свою очередь, решили воспользоваться суматохой, но потерпели неудачу. Ворота Сен-Жермена, хотя и поврежденные петардой, были вовремя закрыты. Ла Ну, прыгнувший на коне в Сену, чтобы обогнуть Нельскую башню, чуть не утонул. В предместье Сен-Жак ситуация была более благоприятной — в шесть часов утра Генриха встретили там возгласами «Да здравствует король!» Падая с ног от усталости, он рухнул на охапку свежего сена в особняке Пти-Бурбон, тогда как его войска начали грабить город. Он не смог бы этому помешать, даже если бы захотел, так как давно уже не платил им жалованья. Самое большее, что он смог сделать, когда проснулся, это запретить грабить горожан 1 ноября, в День Всех Святых, а в церквах распорядился отслужить мессу в честь праздника. Потом прозвучал сигнал к штурму, поскольку поступило сообщение о близости врага.