Генрих VIII. Казнь

Карл точно не слышал, что делалось у него за спиной, и стремился в Италию. Там ждал его новый успех. Французский маршал, изгнанный из Милана, остался без денег, которые застряли на перевалах. Швейцарцы потребовали жалованья или сражения. Французы принуждены были вступить в битву возле Бикона в позиции, им не выгодной, и были разбиты. В Италии французская армия перестала существовать. Коннетабль Бурбон решил, что его время настало, составил заговор против французского короля и известил об этом своего союзника в Лондоне, намеревался внезапно напасть на Франсуа и арестовать его, после чего французская корона станет свободной.

Генрих тотчас прервал переговоры в Кале и открыто перешёл на сторону Карла. Корона Плантагенетов по-прежнему манила его. Она стоила жертв. Война была неизбежна. Правда, казна оставалась скудна. Пришлось ввести новый военный налог. Англичане не желали расставаться с деньгами, и налог собирался почти целый год. По счастью, охотников испытать судьбу на поле сражения оказалось больше, чем надо. К нему шли разорившиеся крестьяне и беднота городов, которым солдатская служба представлялась единственным заработком. Так ему удалось собрать армию и посадить её на суда.

Тем временем нашёл деньги и Франсуа. Французская армия набиралась в Лионе. Коннетабль Бурбон готовился к нападению, но оказался слаб и труслив. Заговор успешен только тогда, когда в него замешано мало людей, а коннетабль имел намерение вовлечь в него чуть ли не всех французских дворян.

Нетрудно понять, что скоро о заговоре стало известно. Первой узнала Луиза Савойская, мать Франсуа. Она привлекла коннетабля к суду, однако следствие затянулось, и Бурбон оставался пока на свободе. Многие подробности в конце концов стали известны сенешалю Нормандии. Сенешаль предупредил своего короля. Франсуа вызвал коннетабля в Лион. Тут мужество ему окончательно изменило. Вместо нападения на короля пустился в бега. В сопровождении трёх дворян, оставшихся верными, ему удалось пробраться из южных провинций в Италию и перейти на сторону Карла.

Это было предупреждение. Карлу Генрих не доверял никогда, коннетабль оказался ничтожеством, о короне Плантагенетов надлежало забыть, остановить отплытие кораблей и распустить солдат по домам. Однако мечта была слишком сильна. Слабая надежда всё ещё тлела в душе, которая, что ни говори, была душой рыцаря. К тому же обстоятельства представлялись благоприятными. Измена Бурбона потрясла Франсуа, тот был испуган. Ему представлялось, что в самом деле в заговор вовлечено всё дворянство. Он предпринял расследование, не приведшее ни к чему, и осыпал упрёками парижский парламент, ведший следствие с преступной медлительностью. Так Франсуа потерял драгоценное время. Войска Карла стояли в Милане. Испанцы одолели перевалы горной Наварры и угрожали Лиону. Двенадцать тысяч немецких наёмников ждали только коннетабля, которого Карл без промедления принял на службу, чтобы ворваться в Бургундию.

Победа всё ещё представлялась возможной и близкой. Генрих отдал приказ. Его корабли пристали к французскому берегу, солдаты высадились в Пикардии. Королевская армия была далеко. Англичанам сопротивлялись немногочисленные отряды местных дворян, но не имели успеха. Английские солдаты проникли в долину Уазы и шли почти беспрепятственно по французской земле, неся в ранцах корону Плантагенетов своему королю, который им за это платил. До Парижа оставалось, как говорили, одиннадцать миль. В ясную погоду уже были видны его башни с окрестных холмов. Победа и в самом деле казалась близка. Но Генриха преследовал рок. Самым неожиданным образом провалился и третий поход за короной Плантагенетов. Англичане оказались бесстыдно корыстны и лишены возвышенных, тем более рыцарских чувств. Им, видимо, было плевать на корону Плантагенетов, на величие их короля, а вместе с ним на величие Англии.

В завоевании Франции они не видели выгоды для себя, зато видели, как военный налог истощает их кошельки. Он требовал от них жертв, но они не хотели пожертвовать даже пенсом. Кое-где начинались волнения, их государь опасался, помня рассказы старых людей о смутном времени, когда Ланкастеры и Йорки резались между собой. Во многих местах переставали вносить проклятый налог. Казна истощалась. Наёмным солдатам нечем было платить, а без жалованья солдаты отказывались идти на Париж. Париж оставался недосягаем, хоть и был на виду. Корона Плантагенетов вновь уплывала из рук.

Тем временем изворотливый Франсуа отбился и от испанцев, и от немцев коннетабля. Потери французов были значительны, но они готовы были повернуть против своих заклятых врагов англичан и сражаться как львы, точно возвращались героические времена Столетней войны.

Что ему оставалось? Отдал приказ отступить. Солдаты возвратились на корабли, высадились три дня спустя на английской земле и разошлись по домам.