Генрих VIII. Жизнь королевского двора

Уже в 1510 году Луис Карос отмечал: «Есть много молодых людей, кои преуспевают в этом виде воинского искусства, но среди них наиболее заметен, усерден и увлечен боями сам король, который никогда не упускает случая присутствовать на них»²⁹. В 1515 году венецианский посол сообщал, что Генрих бился на турнирах «восхитительно». В тот день король пригласил его вместе со свитой «посмотреть, как он участвует в поединках, и более тридцати раз на скаку сшибался с противниками, а однажды сбил с лошади лучшего турнирного бойца в королевстве [Брэндона?], опрокинул его лошадь и все прочее. Затем он снял шлем, подошел к окнам, возле которых мы были, разговаривал и смеялся с нами, к нашей великой чести и к удивлению всех свидетелей этого»³⁰.

В другой раз, одетый в «золотую ткань с поднятым ворсом», король «выглядел как святой Георгий во плоти», когда вступил на турнирную площадку³¹. В том же 1515 году Джустиниан с восторгом наблюдал, как в течение трех часов «король превосходил всех остальных, многократно потрясая копьем и сбив с коня одного из своих противников»³². Рисунок, где Генрих изображен во всеоружии, готовый вступить в поединок, хранится в Британской библиотеке.

Благодаря личному участию и энтузиазму короля английские турниры стали известны во всей Европе, где такие мероприятия считались крайне важными для обеспечения международного престижа королевства. Однако жизнь короля не состояла сплошь из геройства. В январе 1510 года Генрих отправился, во главе процессии, открывать первую в его правление сессию парламента в Вестминстере. Он выглядел великолепно в алой церемониальной мантии с горностаевой опушкой и длинным шлейфом. Король шел под пологом, который держали монахи Вестминстерского аббатства; перед ними шествовали аббаты в митрах, епископы, герольды, архиепископ Уорхэм, герольдмейстер ордена Подвязки, королевский жезлоносец и герцог Бекингем: последний нес церемониальную шапку, а его наследник, Генри Стаффорд, – церемониальный меч. Король прослушал мессу в аббатстве, сидя на троне, и вошел в зал парламента, где надел церемониальную шапку. Графы Оксфорд и Суррей встали слева от трона, и лорд-канцлер произнес речь³³.

Генрих с нетерпением ожидал рождения сына и наследника. Он заказал новый покров для купели, льняные полотенца для крещального обряда, роскошную колыбель, обитую алой златотканой парчой с вышитым королевским гербом, простыни для постели королевы, пеленки для заворачивания ребенка, кровати для кормилицы и качальщиц колыбели, а также треногое «кресло стенаний» для родов, похожее на современные родильные кресла с вырезом в сиденье, но обтянутое золотой парчой и снабженное позолоченной чашей для крови и последа³⁴.

Однако 31 января у королевы начались преждевременные роды; боль была такой, что она поклялась пожертвовать свой самый дорогой головной убор храму Святого Петра Мученика в Испании в обмен на счастливый исход. К сожалению, дочь родилась мертвой. Публичного объявления об этом не делали, и только через четыре месяца несчастная мать заставила себя сообщить королю Фердинанду о своей утрате. Хотя Бог не ответил на ее молитвы, она сдержала слово и отправила головной убор в Испанию³⁵.

Король скрыл свое разочарование и в масленичный вторник удивил придворных: впервые после постигшего его несчастья он публично принял участие в торжествах, создав новый прецедент. Это произошло в Вестминстере, на банкете в честь иностранных послов. Король и королева привели дам и дворян в зал парламента; Генрих лично проводил каждого гостя к его месту и только после этого сел рядом с Екатериной за высоким столом. Вскоре он поднялся, стал ходить вокруг столов и беседовать с женой и послами, а затем исчез вместе с графом Эссексом. Через некоторое время оба вернулись одетыми «на турецкий манер», с ятаганами в руках, с шестью джентльменами в прусских нарядах и факельщиками, черными, как мавры. Побыв некоторое время в этом образе, король опять удалился, потом появился в коротком багрово-синем дублете со вставками из золотой парчи. После этого он и другие джентльмены танцевали с дамами. Генрих встал в пару со своей сестрой Марией³⁶. С тех пор монарх не стеснялся выступать в роли устроителя зрелищ.

День святого Георгия, покровителя Англии и Благороднейшего ордена Подвязки, приходится на 23 апреля. Именно в этот день Генриха провозгласили королем, и он официально праздновал его как свой день рождения. Святой Георгий был его героем, а кавалером ордена Подвязки принц Генрих стал в возрасте четырех лет. Каждый год 23 апреля король устраивал заседание орденского капитула там, где находился сам, – не обязательно в Виндзоре. За тридцать семь лет его правления капитул двадцать четыре раза собирался в Гринвиче.