Географ глобус пропил

– Не-ет, братцы, – отказался Служкин. – Юг нам сейчас не по карману…

– Ну, куда по карману, – согласился девятый «Б». – В поход какой-нибудь… Вы ведь наверняка в походы ходите?

– Бывает, – кивнул Служкин.

– А сколько килограммов рюкзак вы можете поднять? – расширив глаза, спросила Поспелова.

– Ну, килограммов триста, – небрежно ответил Служкин.

– А в какие походы вы ходите? – поинтересовался дотошный и обстоятельный Бармин по кличке Борман. – Пешком, в горы или по речке?

– Люблю по речкам сплавляться.

– У нас физичка тоже в походы ходит, – сообщил Тютин. – Она обещала нас сводить, только не сводила.

– Виктор Сергеевич, сводите нас в поход!… – нестройно и умоляюще заныли девятиклассники. – Сводите, Виктор Сергеевич!… Ну пожалуйста! Сводите!… Пока тепло, на речку!…

– А школа? – озадачился Служкин.

– Да нас отпустят! Только рады будут избавиться!…

– Ну, я подумаю… – неуверенно согласился Служкин.

– Нет! – отчаянно закричал девятый «Б». – Физичка тоже подумала! Вы точно обещайте! Мы вам всю географию выучим! Мы весь год писать будем молча, как у Розы Борисовны! Только обещайте!

– Давайте об этом после урока поговорим, – пошел на компромисс Служкин. – Мне же надо вам еще новый материал рассказать…

– Не хотим! Не хотим географию! – орали со всех сторон. – Расскажите нам лучше про походы, в которые вы ходили!…

– А исторически сложившиеся экономические регионы?

– Мы дома сами по учебнику прочитаем!…

– Мне однажды девятый «А» уже обещал нечто подобное и надул меня, как Кутузов Наполеона.

Возмущенный рев прокатился по классу.

– По девятому «А» людей не судят, – значительно произнес Овечкин.

– Ладно, сделаем так, – все-таки сдался Служкин. – Вы читаете учебник и во вторник пишете самостоятельную. Вопросы будут сложные, на понимание. Кто напишет на «пять» – тех беру в поход.

Он вздохнул, сел на свой стол и начал рассказывать, как переворачиваются в стремнине байдарки и пороги валами смывают экипаж с катамарана, как по весне вздувшиеся реки прут через лес, как зарастают лопухами летние перекаты, как скрипят над головами старые деревянные мосты, как парусят на ветру палатки, как ночами горят красные костры на черных крутых берегах, как в полдень воздух дрожит над раскаленными скалами, как в напряженных руках сгибается в гребке весло и какая великая даль видна с вершины любого прибрежного утеса. Это была самая интересная география и для Служкина, и для всех прочих. Прозвенел звонок, и девятиклассники тучей облепили служкинский стол, забрасывая географа вопросами о походе.

– Потом! Потом! – отмахивался Служкин.

– Виктор Сергеевич, вот список тех, кто пойдет в поход. – Овечкин просунул между чужих локтей мятую бумажку с фамилиями.

– Во вторник узнаем, кто пойдет, – настоял на своем Служкин.

Отлучение от мечты

В понедельник после первой смены в кабинете физики проходил педсовет. Служкин явился в числе первых и занял заднюю парту. Кабинет постепенно заполнялся учителями. В основном это были пожилые тетеньки с добрыми лицами и женщины средних лет с размашистыми движениями и сорванными голосами. Пришли физрук и две физручки – все трое похожие на лошадей, одетые в спортивные костюмы, со свистками на груди. Молоденьких учительниц тоже было порядком, но в их облике не хватало какой-то мелочи, отчего даже самые симпатичные из них вызывали желание лишь крепко пожать им руку.

Вошел директор, блестя очками. Затем, беседуя одновременно с двумя или тремя учителями, вплыла Роза Борисовна. Все расселись, шум голосов затих, и только педсовет начался, как в дверь постучали. Угроза тихо закипела.

– Прошу прощения, – направляясь вдоль стены в глубь класса, хладнокровно сказала опоздавшая учительница.

– Педсовет для всех начинается в одно и то же время, Кира Валерьевна, – ледяным тоном сказала Угроза.

Служкин с интересом уставился на Киру Валерьевну, которую до сих пор еще не встречал в учительской. Строгий черный костюм и отточенная, надменная красота Киры Валерьевны не оставляли сомнения в ее праве опоздать на минуту, на час, на год на все педсоветы мира. Кира Валерьевна села за соседнюю со служкинской парту и невозмутимо раскрыла перед собой яркий журнал мод.

Служкин не слушал, что говорили Угроза и директор. Он смиренно сложил руки и глядел в окно. За окном стоял холодный осенний день и была видна лишь бесконечная линия верхних этажей длинного высотного дома. Его крыша как ватерлиния отсекала нижнюю часть сизого облака, которое медленно ехало вдоль небосклона. Облако напоминало авианосец, и на фоне этого дрейфа профиль Киры Валерьевны выглядел особенно выразительно.

От созерцания профиля Служкина оторвало собственное имя, произнесенное Розой Борисовной. Служкин перевел взгляд.

– …вопрос с дисциплиной тоже стоит довольно остро, – говорила Угроза. – Я понимаю, что Виктор Сергеевич не имеет никакого опыта педагогической деятельности. Но ведь уже прошел определенный срок, что позволяет спросить о результатах. Учителя соседних классов жалуются на постоянный шум в кабинете географии.