Географ глобус пропил

Вздохнув, Служкин натянул шапку поглубже, оседлал санки один и кинулся вниз. Его траектория вильнула из стороны в сторону, выпрямилась и нацелилась в березу.

— Виту-у-ус!.. — истошно завопил Будкин.

Но было поздно. Санки, как снаряд, врезались в комель. Служкина поставило в полный рост, шмякнуло об ствол и отбросило. Он пластом хлопнулся в сугроб и остался неподвижен.

Будкин постоял, подергиваясь от ужаса и холода, и, не выдержав, неловко, как баба через плетень, полез вниз. Он добрался до Служкина и потолкал его в бок.

— Витус, ты жив?.. — растерянно позвал он.

Служкин повернул к нему красное, мокрое лицо с испуганными глазами и ошарашенно пробормотал:

— У меня в ноге что-то хрустнуло…

— Где? — забеспокоился Будкин и пощупал его ногу.

— Уй-я-а!.. — взвыл Служкин.

— П-переломчик… — заикаясь, произнес Будкин.

Служкин перевел сумасшедший взгляд на свою ногу.

— Не слишком ли много для одного человека? — спросил он.

Глава 30 ПОСЕТИТЕЛИ

На тех же санках Будкин отвез Служкина в больницу, и там ему наложили гипс. С тех пор Служкин сидел дома, а в школе началась третья четверть.

Проснувшись, как обычно, после обеда, Служкин в мятой майке и драном трико, босиком, небритый, непричесанный, валялся на диване и от скуки пихал костылем в живот Пуджика, развалившегося на полу. В прихожей затрещал звонок. Служкин вскочил, подсмыкнул штаны и шустро попрыгал открывать. За дверью стояли занесенные снегом Маша Большакова и Люся Митрофанова. Служкин обомлел.

— Виктор Сергеевич, нас Роза Борисовна прислала! — затараторила Люська. — Она просила узнать, выйдете ли вы на работу в феврале!..

— Нет, — сказал Служкин и тотчас спохватился: — Да что же это я!.. Вы заходите, девочки, немедленно!.. — Обретая напор, он взял Машу за рукав шубки. — Заходите!.. Это я растерялся — то не было ни шиша, то луку мешок… Митрофанова, залетай!

Маша вошла неуверенно, нехотя, а Люська любопытно озиралась.

— Раздевайтесь, будем чай пить, — объявил Служкин. Маша хотела возразить, но он закричал: — Нет-нет! Вода дырочку найдет! — И ловко упрыгал на костылях в кухню.

Девочки вошли в кухню, смущенно оправляя кофточки и юбки. Люська из-за Машиного плеча зыркала по сторонам, вертя головой.

— Вранье на третьей парте написано, что у меня на кухне календарь с лесбиянками висит, — сказал ей Служкин. — Рассаживайтесь.

Он неловко поднял чайник, оперевшись на костыль всей тяжестью.

— Давайте, я вам помогу, — тихо сказала Маша и, не глядя на Служкина, обеими руками перехватила у него чайник.

— И не читала я, что там написано на третьей парте! — возмутилась Люська, усаживаясь. — Больно надо еще…

Служкин облегченно свалился на табуретку, вытянул ногу в гипсовом сапоге и костылем незаметно задвинул за холодильник стоящую на полу пустую банку из-под сливы в крепленом вине. Страдая, он несколько раз навещал подвал и проделал в алкогольно-финансовых планах Будкина внушительные прорехи.

— Вы извините меня за мой вид затрапезный, — вспомнил он.

— Ерунда, — улыбнулась Маша, тоже присаживаясь за стол.

— Ну, что там в школе новенького? Рассказывайте, — велел Служкин.

Маша задумалась и пожала плечами.

— Пока вы болели, ваш кабинет обокрали! — выпалила Люська и уставилась на Служкина так, будто с ним от этого известия должен был случиться паралич.

— Что сперли? — поинтересовался Служкин.

— Глобус!

Служкин покачнулся, прижал ладонь к сердцу, закрыл глаза и тихо спросил:

— А карту Мадагаскара? А портрет Лаперуза? А жемчужину моей коллекции — кусок подлинного полевого шпата?

— Не-ет, — виновато сказала Люська.

— Ну тогда ладно, — ожив, быстро успокоился Служкин.

— Виктор Сергеевич, — осторожно спросила Маша, — а как вы ногу сломали?

— Градусов говорит, что вы пьяный с берега упали, — добавила Люська. Она пила чай из блюдца, поднимая его к губам и дуя.

— Поклеп это, — отрекся Служкин. — Просто я ключи дома забыл.

— Ну и что?

— Как что? Дверь заперта, а войти надо. Ну, я вспомнил детство в Шао-Лине, решил дверь ногой выбить. Разбежался, прыгнул, да силы не рассчитал. Дверь высадил, пролетел через всю квартиру, проломил стену и рухнул вниз с четвертого этажа. Нога пополам.

Люська обожглась чаем.

— Врете вы все, — с досадой сказала она, вытирая губы. — Непонятно даже, как вы такой учителем стали…

— А я и не учитель, — пожал плечами Служкин.

— А кто вы по образованию?

— Сложно объяснить. Вообще-то я окончил Подводно-партизанскую академию по специальности «сатураторщик», но диплом вот защищал по теме «Педагогические проблемы дутья в маленькие отверстия».

Люська проглотила это, не моргнув и глазом. Маша опустила голову и покусывала губы, уши ее покраснели.

— Как же вы географию учить-то попали? — удивилась Люська.

— Это история романтическая… — вздохнул Служкин.

— Расскажите, — предложила Люська. — Вы здорово рассказываете.