География фамилий

А на северо-западе страны преобладает фамилия Иванов: области Новгородская, Ленинградская, Калининская (кроме восточной части), частично Смоленская обл. Из 29,4 тыс. колхозников, учтенных в Дедовичском р‑не, оказалось 3,2 тыс. Ивановых — 10,9%[77], в списке мещан г. Боровичи Новгородской губ. (1896 г.) носители этой фамилии составляли 10,1%[78], т. е. каждый девятый — Иванов. Частотность понятна: на протяжении столетий самым частым именем русских было Иван, у крестьян его носили ¼ всех мужчин; это тоже объяснимо — имя давали по церковным святцам, а «святых» с этим именем церковь чествовала 64 раза в год (вспомним описанную А. М. Селищевым беду македонского крестьянина, разоренного именем Иван, которое он дал сыну, так как еженедельно валом валили гости на именины)[79]. Непонятно другое: почему на других территориях Иваны редки?

Итак, обнаружены четыре огромных массива — все они в пределах сложившегося к концу XV в. единого Русского государства. По греческому и латинскому образцу, ставшему интернациональным, именовать крупные территории можно посредством форманта ‑ia: Поповия, Смирновия, Кузнецовия, Ивановия. За шуткой — серьезный факт, ведущий далеко за пределы антропонимии: на глазах письменной истории возникли четыре никем не замеченные крупнейшие общности, в которые входят миллионы людей. Никакими случайностями этого не объяснить.

Посреди них — объединительница России — Москва. Как каждая столица, она вобрала в себя черты разных частей страны — в целом ни на одну из них не похожая и в чем-то с каждой из них сходная (таково же теперь все, хотя и в меньшей мере, Подмосковье). По данным Московского адресного бюро 1964 г., самые частые фамилии в столице: Ивановы — 90 тыс., Кузнецовы — 78 тыс., Смирновы — 58 тыс., Поповы — 30 тыс. Именно те же четыре! Это подтверждает, что выявлены некие глубокие и сложные процессы, в сравнении с масштабом которых четыре лидирующие фамилии только внешние приметы; фамилии неотделимы от общества, за ними — общности людей.

Как сложились эти массивы, не могут объяснить ни историки, ни лингвисты, ни этнографы. Может быть, поможет географический аспект? Поиск границ массивов потребовал таких специальных подсчетов, которые заняли несколько лет; а рассмотрение полученных материалов поставило новые загадки[80]. Характер этих границ неоднороден. На одних отрезках они очень четки, на других расплывчаты. А чаще — это не границы в том смысле, как между государствами или административными единицами. Либо между массивами лежит «ничья земля»: между зонами распространения фамилий Поповых и Смирновых лежит обширное пространство Каргополь—Вытегра—Белозеро, где ни та ни другая фамилия не встречаются; либо, наоборот, массивы налегают один на другой, как зоны фамилий Ивановых и Смирновых. Частотность тех и других (с юго-запада на северо-восток) на 1 тыс. человек на данной территории показана в таблице.

Районы	Псковская обл.		Новгородская обл.				Вологодская обл.
	1*	2	3	4	5	6	7
Ивановы	116	109	65	57	53	14	3
Смирновы	3	6	5	12	15	89	65

* Районы Псковской обл.: 1 — Пушкино-Горский, 2 — Дедовичский; Новгородской обл.: 3 — Болотовский, 4 — Парфинский и Демянский, 5 — Любытинский и Мошенской, 6 — Пестовский; Вологодской обл.: 7 — Харовский.

Граница между преобладающими фамилиями проходит по р. Кобожа (левый приток Мологи), не по границе областей, а отрезая от Псковско-Новгородской зоны фамилий Пестовский р‑н, врезанный клином между Вологодской и Калининской областями. Любопытно, что и в телефонном справочнике Калинина (1973 г.) первые два места заняли Ивановы (129) и Смирновы (128).

Массивы возникали независимо друг от друга (возможно, и не в одно время) в процессе не разделения, а, напротив, объединения. Вот главный вывод. С ломкой феодальной раздробленности и натурального хозяйства (хотя его пережитки еще держались даже в нашем столетии) начинал складываться всероссийский рынок. В разных областях жизни это отражалось с разной степенью и шло различными темпами.